Еврейскiй вопросъ

2. То, что доселѣ мѣшало оцѣнкѣ характера iудейскаго народа по лучшимъ и ближайшимъ къ намъ свидѣтельствамъ, было, очевидно, ненормальное положенiе, въ которое стали ретроградные элементы въ своихъ сужденiяхъ о евреяхъ. Съ совершенно свободной точки зрѣнiя, которая въ религiи и въ политикѣ имѣетъ дѣло только съ тѣмъ, что носитъ черты естественности и дѣй­ствительности, такой помѣхи не существуетъ. Неужели же нѣмецъ, французъ, или кто угодно другой нацiональности, долженъ чувствовать себя солидарнымъ съ воззрѣнiями тѣхъ еврейскихъ документовъ, которые до­шли до насъ какъ придатокъ къ христiанству? У насъ, нѣмцевъ, по правдѣ сказать, мало основанiй тѣ чувства, которыя возбуждаютъ въ насъ наше сѣверное небо и нашъ сѣверный мiръ цѣлыя тысячелѣтiя, искуственно вводить въ заблужденiе аффекцiями еврейскаго орiентализма. Ветхiй Завѣтъ, — книга, намъ совершенно чуждая, и должна делаться для насъ все болѣе и болѣе чуждою, если мы нашу самобытность не хотимъ измѣнить навсегда.

Если до сихъ поръ смотрели на талмудъ исключительно какъ на картину, на которой сами iудеи изобразили свою iудейскую мораль, то это объясняется качествами партiй, которыя доселѣ соприкасались съ евреями внѣшнимъ образомъ и большею частью въ цѣляхъ агитацiи. Такъ какъ здѣсь не просто консервативные, а, говоря выразительнѣе, реакцiонерные элементы всякаго рода не только господствовали, а вначалѣ почти только одни и были на-лицо, то нелицепрiятной и пронiцателѣной оцѣнкѣ евреевъ мѣшали частiю дѣйствительно религiозные предразсудки, а главное, политическая максима — не упускать изъ виду того, что имѣешь дѣло съ народомъ якобы христiанскимъ, и потому, при обсужденiи iудейскаго характера, не касаться библiи. Но съ этимъ вмѣстѣ закрывали себѣ натуральнѣйшiй, вѣрнѣйшiй и популярнѣйшiй путь къ критикѣ еврейства и лишали себя могущественнѣйшаго средства, котораго одного хватило бы навсегда. Какая польза цитировать талмудъ? Современное наше общество, къ счастiю, не читаетъ этой книги; даже сами жиды довольствуются извлеченiями изъ этого колоссальнаго толковника, наполненнаго всякими пустяками и мелочами. Напротивъ того, у насъ и у различныхъ народовъ изъ школьныхъ уроковъ по библiи и по библейской исторiи сохраняется въ памяти много такого, что нужно только пробудить натуральное разумѣнiе, чтобы показать, какимъ образомъ, имѣя подъ рукою известные факты, можно глубже проникнуть въ самую суть характера iудейскаго народа. Библiя дѣйствительно не лишена интереса, если она такимъ образомъ можетъ помочь лучшему уясненiю себѣ еврейства. Иной, имѣя подъ рукою эту книгу, и отъ времени до времени перелистывая ее, могъ бы въ этомъ направленiи узнать и понять такiя вещи, которыя лежатъ значительно выше горизонта обычнаго просвѣщенiя.

Но я долженъ cдѣлать еще шагъ дальше. Тѣ, которые хотятъ держаться христiанскихъ преданiй, не въ состоянiи рѣшительнымъ образомъ отвернуться отъ iудейства. Историческое христiанство, разсматриваемое въ истинномъ своемъ духѣ, во всякомъ случаѣ, было реакцiей среди iудейства противъ самого себя, но реакцiей, возникшей изъ самого iудейства, и нѣкоторымъ образомъ, на его манеръ. Тамъ, гдѣ пророки сильнѣйшимъ образомъ возвышаютъ голосъ противъ извращенiй сердца, тамъ дѣйствительно состоянiе бываетъ наиболѣе испорченное. Такимъ образомъ, могло случиться, что эта первобытно-христiанская мораль, сущность которой, благодаря еврейской внешности, легко уклоняется отъ подобающей критики, могла оформиться въ смыслѣ прирожденнаго iудейскаго характера. Что она была направлена противъ испорченности этого характера, этимъ отнюдь не исключалось, чтобы вообще при этомъ въ основѣ лежалъ именно самый этотъ характеръ. Еврейскiе пророки, посылавшiе громы на свой народъ, тѣмъ не менѣе, оставались евреями, и если Тотъ, Кого считаютъ основателемъ христiанства, могъ быть отчасти и иной нацiональности, что, впрочемъ, едва ли допустимо, то, во всякомъ случаѣ, онъ жилъ въ той же духовной атмосферѣ и, несмотря на кое-какiя уклоненiя отъ преданiй iудейскаго народа, въ цѣломъ, все таки, чувствовалъ себя солидарнымъ съ этими преданiями. Mнѣнiе, будто новые народы, и именно народы германскiе, черпая изъ собственныхъ ощущенiй и чувствъ, сообщили христiанству лучшiя составныя части и видѣли его въ лучшемъ свѣтѣ, несостоятельно: последнее есть заблужденiе, а первое — промахъ; ибо въ концѣ концовъ смѣшенiе должно исчезнуть, а соединенiе несоединимыхъ элементовъ должно распасться. Потому то отверженiе всякой религiи ведетъ не къ обнищанiю сердца, а къ его очищенiю. Душа новыхъ народовъ только тогда получитъ свободу и возможность въ чистотѣ развивать свои лучшiя свойства, когда она отвернется отъ религiи и отъ всякаго гебраизма.