Еврейскiй вопросъ

И теперешнiе iудеи, прикидывающiеся философами, очень любятъ это словечко “монизмъ”, которымъ мнятъ снова вызвать на свѣтъ эту всепожирающую абстракцiю Бога своего племени, и которое они истолковываютъ себѣ какъ мiровое единовластiе. Монизмъ напоминаетъ имъ о родинѣ; въ абстрактной формѣ спинозизма они могутъ распространять его подъ полу-современною маскою. Замаскированныя представленiя лжепросвѣщенiя не раскроютъ въ такомъ случаѣ ничего о дѣйствительномъ Богѣ iудеевъ старой даты, о которомъ они говорятъ. Въ сущности же iудей распространяетъ все ту же древнюю теократiю, и распространяетъ для того, чтобы самъ могъ всюду разселятъся. Все-таки, это — послѣднiе побѣги новаго времени и непосредственнаго настоящаго. Мы должны обратитъся къ доступному намъ первому началу, слѣдовательно, по крайней мѣрѣ, къ свидѣтельству библiи, если хотимъ фантазiю iудейскаго племени захватитъ за ея наивною и потому хорошо понятною работою.

Болѣе или менѣе наивныя первыя проявленiя народнаго духа преподносятъ намъ всегда такiя формы боговъ, которыя понятны и, такъ сказать, снабжены руками и ногами. Дѣтская фантазiя Гомера даетъ намъ боговъ, не только полныхъ жизни, но и болѣе понятныхъ, нежели тѣни боговъ и схемы позднѣйшихъ философовъ, которые, потерявъ вѣру, подъ именемъ боговъ культиви­ровали метафизическiя мумiи. Также и тѣ древнiя iудейскiя изображенiя и повѣствованiя, въ которыхъ Господь Богъ является человѣкомъ и, говоря точнѣе, евреемъ между евреями, гораздо интереснѣе тѣхъ блѣдныхъ абстракцiй, которыя встрѣчаемъ въ пиcанiяхъ позднѣйшаго времени. Однако, къ поученiямъ, которыя для об­рисовки характера iудеевъ можно заимствовать изъ тѣхъ божественныхъ свойствъ, я перейду позднѣе. Пока, намъ достаточно будетъ изъ первыхъ библейскихъ воспоминанiй узнать, что Богъ iудеевъ есть зеркало своего народа, что Ему угодно входитъ съ нимъ въ пререканiя, подчинить ему весь мiръ и за это слышатъ отъ него хвалу Себѣ. Богъ iудеевъ отличается такою же нетерпимостью какъ и его народъ. Онъ долженъ пользоваться полною монополiей; рядомъ съ нимъ не должно бытъ никакихъ иныхъ боговъ. Iудеи — избранный народъ, а Онъ — Единый Богъ. Iудеи — его рабы, но за это они должны обладать всѣмъ мiромъ. Отсюда видно, что теократiя уже на-лицо, и въ полномъ объемѣ. Богъ iудеевъ есть воплощенiе стремленiй iудеевъ. Монополiя играетъ, роль уже въ первобытной сагѣ; известный сортъ яблоковъ вмѣстѣ съ вечною жизнью въ раю предоставляется имъ въ исключительное обладанiе. Iудейскiй Адамъ не долженъ равнять себя съ своимъ Богомъ. Итакъ, и здѣсь уже налицо божеская зависитъ, и во всемъ этомъ дѣлѣ раскрывается iудейская фантазiя, которая, тамъ, гдѣ она представляетъ себѣ верховнаго Владыку, неукоснительно во главѣ первыхъ о себѣ заявленiй и въ первоначальнѣйшей сагѣ тотчасъ же стремится воплотить свойственную ей недоброжелательность къ людямъ и свойственное ей домогательство особыхъ себѣ правъ.