Еврейскiй вопросъ

Я упомянулъ о лучшемъ направленiи греческой религiи. Но, говоря по-правдѣ, нѣмцамъ не нужно ни­какого эллинизма, чтобы не только iудейству, но и iудѣйскимъ элементамъ христiанства противопоставить лучшiя наклонности. Имъ нужно только взглянуть на самихъ себя, на свою собственную почву и на сѣверное прошлое своей исторiи, чтобы снова обрѣсти и въ религiи свойственный имъ характеръ. Боги сѣвера и сѣверный Богъ суть нѣчто такое, что обладаетъ зерномъ естественности, и что создано было вовсе не тысячелѣтнимъ удаленiемъ отъ мiра. Намъ нѣтъ надобности обращаться къ индогерманскимъ преданiямъ. Здѣсь на сѣверѣ — бли­жайшая родина нашего духа въ его единенiи съ окружающею природою. Здѣсь предки наши конципировали формы боговъ, въ которыхъ воплотились ихъ истинные побуды и чувствованiя. Здѣсь господствовала фантазiя, безъ сравненiя превосходившая iудейское рабье воображенiе. Здѣсь и въ вымыслахъ религiи воплотилось чувство вѣрности, а съ нимъ нашли себѣ выраженiе разносторонность и свобода, также какъ порядокъ и единенiе. Итакъ, то, что стояло выше ограниченнаго еврейскаго понятiя единства съ его креатурами и съ его единымъ Господиномъ, былъ не одинъ греческiй мiръ. И у насъ были и есть болѣе естественно-логическiе задатки, въ силу которыхъ и мы въ нашихъ вымыслахъ о богахъ не дошли до того, чтобы изъ природы сделать машину верховнаго властелина, а изъ людей рабовъ, которые служили бы ему изъ страха, или въ надеждѣ получить плату за свое подчиненiе. Всѣ первобытныя мифологiи грубы, а также и наша; но нужно помнить т`о, чт`о въ вымыслахъ религiи истинно и вѣрно природѣ, и, это-то и сохраняется въ характерѣ народа. Поэтому, германскiй характеръ долженъ вспомнить и о томъ, что своего вплелъ онъ въ религiю тысячи лѣтъ тому назадъ. Здѣсь его противоположность iудейству еще глубже, чѣмъ противоположность iудейству эллинизма. По своей формѣ эллинизмъ исполненъ былъ вкуса и истины; но въ характерѣ народа было много воткано хитрости и лжи и онъ не чуждъ былъ всякаго рода поверхностной игры; ему не хватало вѣрности и глубины, которыя въ разнообразнѣйшихъ формахъ всегда были идеаломъ духа германскихъ народовъ. Почему же въ настоящее время германскiй духъ чувствуетъ себя такъ неуютно у себя на родинѣ? Потому что не только въ религiи, но и въ духовной жизни, и именно въ литературѣ, онъ забылъ самого себя и продался iудаизму. Но это отклоняетъ насъ отъ религiи. Мы хотѣли напомнить здѣсь только о томъ, что германскiй характеръ и умъ даже и въ религiозныхъ концепцiяхъ отличается несравненно лучшею оригинальностью, нежели ограниченный iудаизмъ. Последнiй и въ религiи отличается нелогичностью, непослѣдовательностью и обрывчатостью. Онъ не знаетъ истиннаго единства, проникнутаго свободною разносторонностью и самостоятельнымъ бытiемъ. Онъ только истребляетъ; это — единосущiе, которое все остальное хочетъ искоренить безъ остатка; короче, это — рабiй духъ раr ехcеllеncе, въ своей двойственной формѣ — отмѣннаго рабьяго подчиненiя и отмѣннаго стремленiя къ подчиненiю и истребленiю всѣхъ народовъ.