Читаем Эвритмическая работа с Рудольфом Штейнером полностью

29 сентября 1924 года, на праздник Михаила, в день основания этого актерского сообщества, группа получила название "Феспискаррен" ("Странствующая труппа"). В тот день у Марии Штейнер состоялся разговор с Р. Штейнером об этой актерской группе. Она предложила это название потому, что драма, возникшая из мистерий, должна вновь привести людей к мистериям. Р. Штейнер согласился с ним. Таким образом была установлена связь с Фесписом, греком, уроженцем виноградной аттической провинции Икария (около 530 г. до н. э.), который считается основоположником трагедии. На праздниках Диониса он добавил к дифирамбическим песнопениям хора рассказ и жестовое групповое представление дионисийских мифов. При этом сам он был первым актером, представляющим образ Бога, и сочетал в себе функции поэта, музыканта и актера. Феспис считается также автором танцев для большой группы исполнителей — хора. Возможно, древнейшие авторы трагедий одновременно являлись и учителями танцев. Гораций упоминает в своей "Науке поэзии" (стих 276), что Феспис исполнял свои произведения с повозки, у него была передвижная сцена. Отсюда и образовалось выражение по — немецки — "повозка" [59]

Здесь я хочу упомянуть еще об одной работе. В то время было много мужчин, которые с энтузиазмом, старательно занимались эвритмией. Благодаря их драматическим способностям, таланту представлять средствами эвритмии характеры различных личностей и различные ситуации — особенно это проявлялось в стихотворениях Конрада Фердинанда Майера — стало возможным внести интересное разнообразие в наши эвритмические программы. Эвритмия получила новый импульс. Я работала с этими мужчинами над различными типами шагов, положениями головы и тела, а также над различными способами движений рук для эвритмической передачи разных темпераментов. Когда была разработана форма для одного из стихотворений, мы представили его Марии Штейнер и получили множество советов и рекомендаций.

По возвращении из поездок Мария Штейнер много рассказывала нам о своих впечатлениях, о встретившихся ей в других странах самых разных людях, ищущих духовное и не имеющих возможности приехать в Дорнах. Иногда она обращалась к кому — то из эвритмисток и спрашивала, не хотела ли бы та поехать в названный ею город (я помню, она говорила, например, о Праге и Вроцлаве). Ведь во многих городах необходимо было вести глубокую эвритмическую работу. Но эвритмистки, к которым она обращалась, зачастую не проявляли желания уехать из Дорнаха ради работы во внешнем мире.

В конце 1926 года во мне созрело решение передать тот опыт, который я получила в области эвритмии и антропософии за 15 лет своего членства в нашем Обществе, людям, живущим вдали от Дорнаха, ничего не знающим о Гетеануме или не имеющим возможности приехать в Дорнах. Мне было нелегко принять решение уехать из Дорнаха на длительное время. Слишком глубоки были корни, связывающие меня с этим местом. Гетеанум был моей родиной, группа людей, живших в Дорнахе, стала моей семьей. В конце концов, внешние обстоятельства помогли мне преодолеть отчасти эгоистическое настроение, соблазнявшее меня продолжать деятельность в Дорнахе, и начать новый этап своей жизни.

Много трудностей выпало на мою долю в последующие годы; но несмотря на это, я никогда не сожалела о том, что все так случилось.

Мне бы хотелось рассказать о том, как жизненный путь человека соотносится с зодиаком. В 1915 году, после того как мы получили распределение двенадцати согласных в зодиаке и впервые исполнили танец двенадцати настроений, Р. Штейнер сказал мне, что таким же образом можно эвритмически представлять любое стихотворение, содержащее какой — либо циклический процесс, например, жизненный путь человека. Он указал на две возможные ситуации в судьбе человека. Допустим, студенту, изучающему правоведение, предстоит сдать последние экзамены. Он либо сдает экзамены, возможно, даже блестяще, и добивается поставленной цели. В этом случае берутся формы из области зодиакального Льва. Либо же студент проваливает экзамены, и этим не оправдывает надежд родителей, которым, возможно, уже было обещано выгодное место для сына. В этом случае весь эпизод выполняется в области Скорпиона. Этим мы не подразумеваем, добавил Р. Штейнер, что студент упустил свои шансы. Может случиться так, что после такого фиаско он покинет родные места, потому что родители и другие люди больше не хотят его видеть. Он отправится, например, в Америку, будет пробовать там свои силы в самых различных областях, пока однажды не нарисует рисунок, который произведет необыкновенное впечатление на какого — нибудь искусствоведа. Он получит заказ и, в конце концов, станет известным художником.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное