Европа. Борьба за господство

Результаты выборов в июле 1932 года сделали национал-социалистов Гитлера – призывавших покончить с безработицей и отменить унизительные условия Версальского договора – крупнейшей партией страны. Поскольку парламентским большинством ни один кандидат не располагал, Гинденбург своим решением назначил канцлером Франца фон Папена. Перевооружение имело для того наивысший приоритет. Фон Папен, как говорится, забросил удочку Франции и Польше, предлагая гарантии восточных границ, зафиксированных соглашением в Локарно, сотрудничество против Советского Союза, а также таможенный союз, в обмен на полный и окончательный отказ от выплаты репараций и «равенство» в вооружении. В июне – июле 1932 года на Лозаннской конференции было объявлено о последнем репарационном платеже, однако французы отказывались изменить свою позицию относительно вооружений или позволить немцам ремилитаризировать Рейнскую область. Правые националисты, ведомые Гитлером, заодно с коммунистами раскритиковали мнимую «капитуляцию» фон Папена; министр обороны генерал Курт фон Шлейхер презрительно отозвался о «поражении» Германии. В начале декабря 1932 года Гинденбург отправил фон Папена в отставку, но новые выборы привели к очередному парламентскому тупику. Национал-социалисты Гитлера потеряли несколько миллионов голосов, но остались самой массовой партией страны; коммунисты привлекли немало новых сторонников. Гинденбург назначил канцлером фон Шлейхера и поручил тому управление страной по президентскому указу.[1014] К ярости националистов и военного министерства, фон Шлейхер отказался немедленно приступить к полномасштабному перевооружению – даже после того, как Женевская конференция позволила Германии это сделать. В январе 1933 года Гинденбург уволил фон Шлейхера и нашел ему замену в лице Адольфа Гитлера. Тому предстояло сплотить общественность вокруг нового правительства, а доверенные консерваторы на ключевых постах должны были курировать возрождение рейха как великой державы. Нацистский переворот в Германии оказался не столько плодом экономического кризиса, сколько итогом провала политики разоружения и следствием упорства реваншистов.

Адольф Гитлер пришел к власти, обладая «мандатами» от общественности и от элит на отказ от исполнения условий Версальского договора. Он разделял преобладавшее в стране мнение, что центральное положение Германии, окруженной со всех сторон потенциальными противниками, требует более надежных границ, чем устанавливалось соглашением 1919 года. В этом отношении новый канцлер олицетворял немецко-прусскую стратегическую традицию многовековой давности. Однако в целом Гитлер предлагал решительно порвать с традиционной немецкой геополитикой. Относительно незначительные территориальные приобретения, на которых настаивали правые националисты, вряд ли могли обеспечить Германии безопасность. Лишь захват «жизненного пространства» на востоке гарантировал обретение «критической массы», которая позволит рейху выжить в мире, где доминируют французская и Британская империи, Советский Союз и особенно «Американский союз», причем всеми манипулируют евреи. Это было грандиозное видение, но оно имело свои пределы. Гитлер стремился не к глобальной гегемонии, а к территориальному расширению в восточном направлении, которое позволило бы одинокой Германии сохранить независимость в мире великих держав. Его аксиома, что Германия станет мировой державой или погибнет, было вовсе не «нигилистической спесью»; она отражала убеждение, что рейх должен набрать глобальную «критическую массу» или исчезнуть, оказаться поглощенным другими. Гитлер ожидал финального столкновения с Соединенными Штатами и «мировым еврейством» в отдаленном будущем, вероятно, уже после своей кончины.[1015]