Читаем Европа. Борьба за господство полностью

В Советском Союзе международная турбулентность начала 1980-х годов изначально благоприятствовала «ястребам». Когда Брежнев умер, его сменил в ноябре 1982 года бескомпромиссный бывший глава КГБ Юрий Андропов; после кончины Андропова в феврале 1984 года его преемник, Константин Черненко, сохранил принятую стратегию, но и его вскоре сменил на посту Михаил Горбачев – чуть более года спустя. Однако «под спудом» копилась обеспокоенность элиты и общественности судьбой Организации Варшавского договора. Более того, вопреки успокоительной официальной экономической статистике, советская экономика вот уже десятый год пребывала в стагнации; население страны коммунистический режим превратил в беспомощных и не желающих работать алкоголиков.[1375] Разрыв между коммунизмом и капитализмом, который в 1960-х годах демонстрировал тенденцию к сужению, снова расширился. Никто не мог сказать, насколько долго СССР в состоянии нести огромные расходы на вооружение. Вдобавок ухудшение отношений с Западом означало, что советские граждане провели большую часть в начале 1980-х в состоянии военного психоза, еще сильнее подрывавшего моральный дух общества.


К середине десятилетия большая стратегия Брежнева зашла в тупик. Советская армия увязла в Афганистане, который сделался – как сформулировал новый глава СССР Горбачев в феврале 1986 года – «кровоточащей раной».[1376] Широко распространился страх перед отправкой туда среди призывников и членов их семей; в качестве «отката» в советские республики Средней Азии хлынул исламский фундаментализм.[1377] В Европе превосходство Запада в технологиях становилось болезненно очевидным, будь то «умное» оружие обычных сил НАТО, Стратегическая оборонная инициатива или в целом «революция микрочипов», которую переживали передовые промышленно развитые страны. Предпринятые попытки «оторвать» Европу от Вашингтона не увенчались успехом. Крылатые ракеты и «першинги», которых так опасался СССР, были размещены в Европе к 1985 году, а западногерманское правительство даже подписало договор об участии в программе СОИ. «Солидарность» и другие диссидентские группы усиленно «портили кровь» властям в Восточной Европе и все больше – в самом Советском Союзе. В довершение всего советская экономика была парализована неэффективным централизованным планированием, обвалом цен на нефть (благодаря Саудовской Аравии), широко распространившейся коррупцией и некомпетентностью работников.[1378] СССР, словом, больше был не в состоянии экономически соответствовать потребностям Советской армии и целого ряда сателлитов-«попрошаек» в Восточной Европе и странах третьего мира.[1379] Требовались свежие идеи.

На этот стратегический «закат» СССР отреагировал так, как всегда реагировали его европейские конкуренты, то есть программой внутренних реформ.[1380] В первой же речи в качестве Генерального секретаря Горбачев объявил о своем намерении сохранять «военно-стратегический паритет с агрессивным блоком НАТО».[1381] Как и в случае с модернизаторами при царском режиме, его заботили не столько экономическая либерализация, качество жизни или демократизация общества, но технологическое отставание и низкие темпы экономического развития. Впрочем, его подход отчасти был инновационным, поскольку Горбачев не просто считал внутренние перемены инструментом по повышению международного авторитета за счет дополнительной социальной мобилизации. Нет, он стремился разоблачить злоупотребления и реформировать систему, которую полагал принципиально справедливой. Он также надеялся, что больше умеренности в отношении к диссидентам позволит сократить тот поток обвинений, что обрушился на международном уровне на Советский Союз в связи с нарушением прав человека с середины 1970-х годов.[1382] Горбачев провозгласил политику перестройки («революционного… ускорения социально-экономического и культурного развития советского общества») и информационной открытости («гласности»). Он верил, что свобода выражения мыслей способна мобилизовать интеллигенцию и поможет победить некомпетентность и коррупцию. Диссидентов освобождали из тюрем, полицейские репрессии значительно ослабели, появились группы борцов за гражданские права, была возрождена Русская православная церковь, сложилась чрезвычайно активная общественная сфера – точнее, вышла из «подполья». Структуру министерств упростили ради укрепления их дееспособности. Глубоких старцев в руководстве партии и коррупционеров отстранили от власти и заменили энергичными реформаторами. Но о подлинной демократии речи пока не шло. Как и при ленинском НЭПе, Горбачев модернизировал экономику, чтобы укрепить государство, – но без расширения политического участия масс.

Перейти на страницу:

Все книги серии Страницы истории

Европа перед катастрофой, 1890–1914
Европа перед катастрофой, 1890–1914

Последние десятилетия перед Великой войной, которая станет Первой мировой… Европа на пороге одной из глобальных катастроф ХХ века, повлекшей страшные жертвы, в очередной раз перекроившей границы государств и судьбы целых народов.Медленный упадок Великобритании, пытающейся удержать остатки недавнего викторианского величия, – и борьба Германской империи за место под солнцем. Позорное «дело Дрейфуса», всколыхнувшее все цивилизованные страны, – и небывалый подъем международного анархистского движения.Аристократия еще сильна и могущественна, народ все еще беден и обездолен, но уже раздаются первые подземные толчки – предвестники чудовищного землетрясения, которое погубит вековые империи и навсегда изменит сам ход мировой истории.Таков мир, который открывает читателю знаменитая писательница Барбара Такман, дважды лауреат Пулитцеровской премии и автор «Августовских пушек»!

Барбара Такман

Военная документалистика и аналитика
Двенадцать цезарей
Двенадцать цезарей

Дерзкий и необычный историко-литературный проект от современного ученого, решившего создать собственную версию бессмертной «Жизни двенадцати цезарей» Светония Транквилла — с учетом всего того всеобъемлющего объема материалов и знаний, которыми владеют историки XXI века!Безумец Калигула и мудрые Веспасиан и Тит. Слабохарактерный Клавдий и распутные, жестокие сибариты Тиберий и Нерон. Циничный реалист Домициан — и идеалист Отон. И конечно, те двое, о ком бесконечно спорили при жизни и продолжают столь же ожесточенно спорить даже сейчас, — Цезарь и Август, без которых просто не было бы великой Римской империи.Они буквально оживают перед нами в книге Мэтью Деннисона, а вместе с ними и их мир — роскошный, жестокий, непобедимый, развратный, гениальный, всемогущий Pax Romana…

Мэтью Деннисон

История / Образование и наука

Похожие книги

Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий

Книга американского исследователя Марка Эдварда Льюиса посвящена истории Древнего Китая в имперский период правления могущественных династий Цинь и Хань. Историк рассказывает об особой роли императора Цинь Шихуана, объединившего в 221 г. до н. э. разрозненные земли Китая, и формировании единой нации в эпоху расцвета династии Хань. Автор анализирует географические особенности Великой Китайской равнины, повлиявшие на характер этой восточной цивилизации, рассказывает о жизни в городах и сельской местности, исследует религиозные воззрения и искусство, а также систему правосудия и семейный уклад древних китайцев. Авторитетный китаист дает всестороннюю характеристику эпохи правления династий Цинь и Хань в истории Поднебесной, когда была заложена основа могущества современного Китая.

Марк Эдвард Льюис

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература