Читаем Европа в эпоху Средневековья. Десять столетий от падения Рима до религиозных войн. 500—1500 гг. полностью

С расширением королевского домена и последующими более важными и далекими войнами феодальные призывы и прежний общий призыв оказались недостаточными и менее надежными, чем в былые времена. До правления Филиппа-Августа были случаи набора солдат за плату, и их становилось все больше. С их использованием и другими растущими расходами государства возникла необходимость в увеличении доходов по сравнению с феодальными. Отдельные моменты, связанные с происхождением общего налогообложения, неясны, но первые шаги к нему, по-видимому, были сделаны, когда при Филиппе-Августе была введена денежная плата за отказ от военной службы. Во время войн с Англией метод взимания этого налога несколько изменился. Короли того времени не всегда были в состоянии сохранить все, что накопили их предшественники, и Генеральные штаты пытались добиться признания их права одобрять налоги, прежде чем власть могла взимать их по закону, но не добились успеха. Право короля вводить налоги в конце концов было признано. Только в конце Столетней войны, в середине XV века, эти две вещи надежно закрепились: регулярная, организованная, постоянная армия и столь же хорошо организованная и постоянная система обложения налогами, которые взимал король по всему государству через своих уполномоченных. Легко понять, что начиная с этого момента центральное правительство уже не зависело от феодальной системы. Оно вернуло от своих вассалов две важнейшие функции, утрата которых в IX и X веках вынудила его подчиниться феодальному режиму. Неспособность Генеральных штатов удовлетворить свои претензии в отношении права голоса по вопросу о налогах сделала корону независимой и от всего, что можно было бы назвать народом, и с приобретением законодательных прав король стал единственной движущей силой в правительстве. Создание абсолютной монархии завершилось.

Все институты, которые мы рассмотрели до сих пор, являются институтами централизации. Тенденция их развития заключалась в том, чтобы чрезвычайно усилить власть короля, подорвать все формы местной независимости и полностью передать контроль над общественными делами в королевские руки. Теперь мы подошли к созданию института, который был самой серьезной опасностью для растущего абсолютизма. Это Генеральные штаты — возникновение, или повторное возникновение, публичного собрания, имеющего законодательные функции.

Оставив в стороне неопределенный и еще недостаточно изученный вопрос, какой конкретно характер имел в разных странах предшествующий институт, куда теперь стали допускаться представители городов, тем не менее очевидно, что во всех государствах Европы такой институт уже существовал. Вассалы короля и магнаты королевства, светские и церковные, собирались вместе по его вызову (церковники иногда, хотя далеко не часто, собирались и сами) для выполнения разных функций в зависимости от потребностей момента, иногда судебных — причем независимо от того, был ли curia regis иным органом или нет, — чтобы решать дела, возникавшие в рамках действия феодального права, и определять, за какими обычаями следует признавать силу закона или каким образом их следует изменить, а также чтобы давать советы по новым делам. Эти последние в наибольшей степени соответствовали законодательству из всего существовавшего в феодальный период, когда отсутствовали формальные законы, не считая постановлений в виде королевских эдиктов, которые порой издавались с согласия этого собрания. В этот орган теперь стали допускаться представители третьего сословия во всех главных странах Европы, и он постепенно принимал все более определенную организацию и более четкие законодательные функции. Франция была последним из крупных государств, которое сделало этот шаг; испанские государства Арагон и Кастилия были первыми вскоре после середины XII века; Сицилия последовала за ними в 1232 году, Германия — в 1255 году, Англия — в 1265 году, и Франция — в 1302 году. Случаи появления представителей городов в предыдущем органе порой бывали и раньше, однако новый институт начал действовать именно в указанные даты.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Алхимия
Алхимия

Основой настоящего издания является переработанное воспроизведение книги Вадима Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры», вышедшей в издательстве «Наука» в 1979 году. Ее замысел — реконструировать образ средневековой алхимии в ее еретическом, взрывном противостоянии каноническому средневековью. Разнородный характер этого удивительного явления обязывает исследовать его во всех связях с иными сферами интеллектуальной жизни эпохи. При этом неизбежно проступают черты радикальных исторических преобразований средневековой культуры в ее алхимическом фокусе на пути к культуре Нового времени — науке, искусству, литературе. Книга не устарела и по сей день. В данном издании она существенно обновлена и заново проиллюстрирована. В ней появились новые разделы: «Сыны доктрины» — продолжение алхимических штудий автора и «Под знаком Уробороса» — цензурная история первого издания.Предназначается всем, кого интересует история гуманитарной мысли.

Вадим Львович Рабинович

Культурология / История / Химия / Образование и наука
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Календарные обряды и обычаи в странах зарубежной Европы. Зимние праздники. XIX - начало XX в.
Календарные обряды и обычаи в странах зарубежной Европы. Зимние праздники. XIX - начало XX в.

Настоящая книга — монографическое исследование, посвященное подробному описанию и разбору традиционных народных обрядов — праздников, которые проводятся в странах зарубежной Европы. Авторами показывается история возникновения обрядности и ее классовая сущность, прослеживается формирование обрядов с древнейших времен до первых десятилетий XX в., выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения Европейского материка или региональных групп. В монографии дается научное обоснование возникновения и распространения обрядности среди народов зарубежной Европы.

Людмила Васильевна Покровская , Маргарита Николаевна Морозова , Мира Яковлевна Салманович , Татьяна Давыдовна Златковская , Юлия Владимировна Иванова

Культурология