С расширением королевского домена и последующими более важными и далекими войнами феодальные призывы и прежний общий призыв оказались недостаточными и менее надежными, чем в былые времена. До правления Филиппа-Августа были случаи набора солдат за плату, и их становилось все больше. С их использованием и другими растущими расходами государства возникла необходимость в увеличении доходов по сравнению с феодальными. Отдельные моменты, связанные с происхождением общего налогообложения, неясны, но первые шаги к нему, по-видимому, были сделаны, когда при Филиппе-Августе была введена денежная плата за отказ от военной службы. Во время войн с Англией метод взимания этого налога несколько изменился. Короли того времени не всегда были в состоянии сохранить все, что накопили их предшественники, и Генеральные штаты пытались добиться признания их права одобрять налоги, прежде чем власть могла взимать их по закону, но не добились успеха. Право короля вводить налоги в конце концов было признано. Только в конце Столетней войны, в середине XV века, эти две вещи надежно закрепились: регулярная, организованная, постоянная армия и столь же хорошо организованная и постоянная система обложения налогами, которые взимал король по всему государству через своих уполномоченных. Легко понять, что начиная с этого момента центральное правительство уже не зависело от феодальной системы. Оно вернуло от своих вассалов две важнейшие функции, утрата которых в IX и X веках вынудила его подчиниться феодальному режиму. Неспособность Генеральных штатов удовлетворить свои претензии в отношении права голоса по вопросу о налогах сделала корону независимой и от всего, что можно было бы назвать народом, и с приобретением законодательных прав король стал единственной движущей силой в правительстве. Создание абсолютной монархии завершилось.
Все институты, которые мы рассмотрели до сих пор, являются институтами централизации. Тенденция их развития заключалась в том, чтобы чрезвычайно усилить власть короля, подорвать все формы местной независимости и полностью передать контроль над общественными делами в королевские руки. Теперь мы подошли к созданию института, который был самой серьезной опасностью для растущего абсолютизма. Это Генеральные штаты — возникновение, или повторное возникновение, публичного собрания, имеющего законодательные функции.
Оставив в стороне неопределенный и еще недостаточно изученный вопрос, какой конкретно характер имел в разных странах предшествующий институт, куда теперь стали допускаться представители городов, тем не менее очевидно, что во всех государствах Европы такой институт уже существовал. Вассалы короля и магнаты королевства, светские и церковные, собирались вместе по его вызову (церковники иногда, хотя далеко не часто, собирались и сами) для выполнения разных функций в зависимости от потребностей момента, иногда судебных — причем независимо от того, был ли curia regis иным органом или нет, — чтобы решать дела, возникавшие в рамках действия феодального права, и определять, за какими обычаями следует признавать силу закона или каким образом их следует изменить, а также чтобы давать советы по новым делам. Эти последние в наибольшей степени соответствовали законодательству из всего существовавшего в феодальный период, когда отсутствовали формальные законы, не считая постановлений в виде королевских эдиктов, которые порой издавались с согласия этого собрания. В этот орган теперь стали допускаться представители третьего сословия во всех главных странах Европы, и он постепенно принимал все более определенную организацию и более четкие законодательные функции. Франция была последним из крупных государств, которое сделало этот шаг; испанские государства Арагон и Кастилия были первыми вскоре после середины XII века; Сицилия последовала за ними в 1232 году, Германия — в 1255 году, Англия — в 1265 году, и Франция — в 1302 году. Случаи появления представителей городов в предыдущем органе порой бывали и раньше, однако новый институт начал действовать именно в указанные даты.