Европа во мне. Как не потерять себя в новых странах, условиях и ролях

Однажды мой друг Нино хотел прикинуться тифози.

Я обожаю туринскую футбольную команду! – лгал он девушке, которой хотел понравиться, со всем красноречием, свойственным итальянцам. Нино футбол не любит, но любит женщин. И, раз уж перед ним тифози, то он продолжал: – Несмотря на то, что я из Рима, всегда за болею за туринцев.

Девушка смотрела на него как на идиота. Она осадила его и отказалась встречаться. Нино быстро понял, что все пропало. Но почему?

В Турине две команды! – разочарованно ответила она. – Если ты этого не знаешь, нам не по пути.

Но и после этой истории я не поверила, что футбол здесь – как религия. Вот же Нино, который футбол не любит. Исключение из правил.

Ну, кроме чемпионата мира, конечно, – поправил меня Нино. Я помню чемпионаты мира в 1994 году. И в 2006. В 94-ом я был ребенком…

Вот вам рассказ итальянца, который не считает себя любителем футбола.

Я был ребенком и просил отца: Пожалуйста! Пожалуйста! Купи мне голубой флаг. А маму просил: пожалуйста, сшей мне флаг Италии! Отец купил мне голубой флаг, и мы повесили его на ворота. А мама сшила огромный, длинный триколор. Он был таким большим!

Спасибо, mamma! – крикнул я и побежал с ним.

Мы прикрепили его на стену дома. Ты только представь: лето, Апулия, жара – и на улице никого, все закрыто. Весь рынок свернулся раньше, чтобы посмотреть матч, все бары закрыли свои двери, ни одной машины на улице. Очень жарко – и у всех соседей открыты окна. И есть только два звука: ритмичное стрекотание цикад и голос футбольного комментатора. За каждым открытым окном включен телевизор и настроен на один и тот же канал. У всей Италии!

Полицейские, вынужденные оставаться на улице, тоже все смотрят или слушают футбол. Захоти кто захватить нашу страну в этот момент, ее можно взять без боя. Никто и не заметит. Решающий матч против Бразилии!

Впервые в финальном матче чемпионата мира не было забито ни одного мяча. Мы одинаково сильны, уже конец игры – и ничья! Значит – послематчевые пенальти. Но боже, как же мы, итальянцы, неудачливы в пенальти!

Роберто Баджо бежит к мячу – и во всей Италии тишина.

Тук! Тук! Тук!

Это три раза ударили в этой тишине сердца всех итальянцев.

И у меня на майке, – он показывает на грудь, – и у каждого моего друга написано: Roberto Baggio. Роберто Баджо! Божественный хвостик! Мы его обожали.

Роберто Баджо бьет по мячу…

…и не попадает в ворота. Неееет! Как это возможно? Он в своей жизни забил их миллион! Он падает и начинает плакать.

И вся Италия плачет вместе с ним, а его команда бежит к нему и начинает его обнимать, обнимать, обнимать…

Бразильцы радуются, они победили. О, Роберто Баджо!

Мой друг делает паузу, чтобы показать мне видео этого момента на ютубе. А после продолжает:

Но 2006-ом мы взяли реванш. Я уже учился в университете. Занятия отменили, конечно же. Матч! Мы собрались в Аула Мания…

Где-где?

Aula Magna. Это латинское слово. Ну, знаешь, самая большая, самая официальная, самая люксовая аудитория университета?

Вы собрались там и смотрели футбол?

Да, университет транслировал, – а что такого? – Университет транслировал, а в это время моя сестра была в роддоме со схватками!

Святая мадонна! Я испугалась. Неужели доктор отвлекался на матч? Что-то из-за этого пошло не так?

…Доктор, вынужденный принимать роды в такое неподходящее время, спросил ее: как вы назовете своего ребенка?

Я назову его Франческо, – ответила моя сестра. – В честь моего дяди, который умер три недели назад.

Франческо! – доктор наклонился к ее огромному животу. – Ты родишься во время нашего матча с Австралией, и Франческо Тотти забьет решающий гол.

Нино снова показывает мне видео на ютубе. В нем Франческо Тотти забивает гол. Забивает и бежит, положив в рот свой большой палец. – Ты знаешь, что это за жест? – Нет. – Это жест, будто младенец пьет из бутылочки. Означает: этот гол – это мой ребенок! И в этот момент моя сестра родила Франческо.

Мой друг выдыхает. И снова набирает воздуха.

Матч закончился – и мне позвонили: Франческо родился! Гони в роддом! Я со всеми студентами попрощался и полетел.

И пропустил празднование?

И пропустил празднование, но это был не финальный матч!

…Когда мы победили в финальном матче, мы не могли сидеть в здании. Мы выбежали на улицы – и так же сделали все остальные. Я помню, как по дороге ехал экскаватор. Его владелец вскочил в свою огромную махину, прикрепил флаг – и все люди стали проситься: можно и нам на экскаватор? можно и нам? Он был только рад! Люди запрыгнули в ковш, – Нино показывает рукой горсть и медленно поднимает ее, – и он поднял их. Выше, еще, еще выше!

А мой друг Цуэле раздобыл где-то полицейскую мигалку. «Ты сможешь ее присоединить как-то, чтобы она звучала?» Я присоединил. Мы сели в белый 500-ый фиат, – теперь он гуглит его в телефоне, чтобы показать мне эту легендарную итальянскую машину, – откинули крышу, прикрепили сзади мой огромный триколор. И включили сирену!