Европейская герилья. Партизанская война против НАТО в Европе

Но вернемся к нашей акции. Сначала мы думали освободить тех заключенных, которые сидели в Берлине. Мы не знали, какая инстанция в госаппарате принимает решение по обмену заложников. Позднее выяснилось, что в Бонне есть главный «кризисный штаб», в котором были две линии. Это линия Штраус/Коль, которая была готова к обмену, и линия Шмидт/Вернер, которые заявили: «Мы этого не делаем» – жесткая линия. На это правящий бургомистр Западного Берлина Клаус Шютц сказал: «Если федеральное правительство не захочет договариваться, то я предлагаю местное решение в Берлине, поскольку хочу поддерживать с вами рабочие отношения». Таким заявлением он добился успеха в «кризисном штабе».

– Что за различные фракции, из которых были заключенные?

Райндерс/Фрич: Прежде, чем называться «Движение 2 июня», мы проводили акции под различными вывесками. Например, до этого мы назывались «Тупамарос Западного Берлина». Товарищи в Мюнхене называли себя «Тупамарос Мюнхена», а в Рурской области – «Красная армия Рура». Рольф Хайслер происходил из «Тупамарос Мюнхен» и в тюрьме политически сблизился с RAF. Но существенной причиной, почему мы внесли его в список, было то, что он был самым изолированным заключенным в ФРГ. Баварцы его полностью изолировали. У него было восемь лет за нападение на банки. Рольф Поле тоже был от «Тупомарос Мюнхен». Он сидел за изготовление оружия и всякие мелочи – например, за владение фальшивой академической степенью. У него было шесть лет. Хорст Малер был одним из основателей RAF. Он был приговорен к двенадцати годам тюрьмы за нападения на банки и членство в RAF. Он ориентировался на компартию Китая.

Габи Крёхер Тидеманн происходила их тех, кто основал «Красную армию Рура». За перестрелку с полицией она была приговорена к 8 годам тюрьмы.

Верена Беккер и Ина Зипман были наши. Ина была приговорена к тринадцати годам за нападения на банки, Верена – к семи годам за нападение с применением бомб.

Мы думали о том, сколько человек должно быть в списке. Освободить больше пяти-шести мы считали нереальным. Должны были не шесть, так как были заключенные с пожизненными сроками. Решение давалось тяжело.

– Вы не спрашивали других членов Движения, хотят ли они выйти?

Райндерс/Фрич: Мы спрашивали Петера-Пауля Цаля. Он получил четыре года. Сказал, что не хочет, так как не заслуживает этого. Позднее, при пересмотре его дела, он получил пятнадцать лет. Ему действительно не повезло.

Мы говорили также о Зигурде Дёбусе(4). Но единственный из нас, кто его знал, ужасно его ругал: он якобы был сталинистом, уверял, что тот после освобождения без оглядки будет заниматься другими делами, которые могут представлять для нас риск. Впоследствии оказалось, что всё это было не так и что в таких делах нельзя полагаться на мнение только одного человека.

– Заключенные, которые были вами освобождены, перед этим сообщали вам, что согласны с вами?

Райндерс/Фрич: Мы не со всеми могли связаться.

– На сколько человек вы решились?

Райндерс/Фрич: Ну, приблизительно от шести до пятнадцати. – Расскажите о планировании.

Райндерс/Фрич: То, что мы возьмем Лоренца, было ясно с самого начала. По опросам выходило, что Лоренц, как главный кандидат от ХДС, выборы выиграет. Делался вывод, что правящей СДПГ непросто будет устранить вероятного победителя. Мы спорили также о Луммере. Это было очень нервно. Есть люди, которых ты просто не можешь упустить. Кроме того, нам нужен был успех. Лоренц оценивался многими в ХДС как слишком либеральный. Луммер же, наоборот, заплатил своим друзьям в Национальной партии Германии, чтобы они написали ему лозунги на плакаты ХДС. Луммеру повезло в том смысле, что он не был проходным кандидатом. Похищенный Лоренц был крупным по габаритам, поэтому мы не смогли бы упаковать его в картонную коробку, в то время как Луммер был небольшим. Если бы мы похитили Луммера, то наверняка повезли бы его в картоне.

– Когда же всё по-настоящему началось?

Райндерс/Фрич: Конкретно на Рождество 1974 года. Все, кто должен был участвовать в операции, собрались на рождественский митинг. Сначала мы зажарили рыбу и гуся. Затем уселись и еще раз прочитали книгу «Мы Тупамарос», в первую очередь историю о похищении. Это была история о том, как в отношении одного типа не применялись средства одурманивания, поскольку он был алкоголиком. В него влили под завязку, а он так и не перестал болтать, то есть дошел до кондиции. После того, как Лоренц оказался у нас, мы поняли, чтó автор имел в виду. На следующий день мы проиграли весь план с помощью игрушечных машинок. Это была уже сформированная группа. К тому времени мы в общих чертах слепили всю схему операции и частично определили участников.

А затем подготовленная группа чуть не раскололась. Причина была в двух людях, которые были очень своевольны и подгадили нам. Один не сделал того, что ему было жестко приказано сделать по плану. Другой пришел с пушкой в молодежный центр и устроил там шухер.

– А что произошло дальше?