Эвтаназия, или Последний парад

— Так, — перечитывал бумаги Алекс, — завтра у нас встреча с депутатом Госдумы.

— А при чём здесь Госдума России? Порт украинский, флаг голландский!

— Ты не понял! — он просит принять на борт жителей двух деревенек. Захотел себе именье построить, а они там ещё не все повымерли — болтаются у него под ногами. Схема такая: они передают свои земельные участки благотворительному фонду, а мы передаём ему оперативное управление участками. Он строит жилой комплекс для ветеранов Чернобыля и спокойненько вселяется туда с женой, детьми и любовницами. Затем приватизирует комплекс, а вместе с ним — и землю.

— У него что, и любовницы — удостоверения ветеранов имеют? — ехидно заметил Майкл.

— У него не родившиеся внуки удостоверения имеют, — цинично подтвердил надёжность схемы Алекс.

— А куда мы его народ денем? Всё забито!

— А грузовой трюм? — выложил козырную мысль Алекс.

— Ну, эта схема ему будет дорого стоить! — потёр руки Майкл.

— Ничего, денег в Москве немеряно. — Алекс набрал номер телефона и клацнул зубами. — Ну, где же ты ходишь, моя тигрица? Ты уже в джакузи? Лечу, лечу, моя птичка!

— Орёл, — покачал головой Майкл и добавил, — стервятник!

* * *

На экстренном совещании в штаб-квартире Интерпола в Брюсселе собрались руководители Бюро всех стран Восточной Европы и руководитель Особой группы по городу Одесса, комиссар Георгис Константидис.

— Что у вас там происходит, комиссар? — строго поинтересовался Начальник отдела Стран Восточной Европы, — По нашим сведениям, в Одессе намечается массовая эвтаназия?

— Нечто в этом роде, — доложил Константидис, — но не в самой Одессе. Клиенты едут из всех больших городов. Два голландских гражданина советского происхождения взяли в аренду крейсер и предложили желающим совершить на нём кругосветное путешествие.

— А при чём здесь эвтаназия? — поинтересовался чешский комиссар.

— Над судном поднят голландский флаг, и оно автоматически подчиняется голландским законам, — пояснил Георгис, — и каждый желающий может в нейтральных водах совершить эту небезызвестную вам процедуру ухода из жизни.

— И много желающих? — поправил очки польский комиссар. — Откуда деньги у людей на такой круиз?

— Вот тут-то и начинается схема! — гордо поднял палец вверх Константидис. — В качестве платы за кругосветный круиз, законную эвтаназию и похороны по морскому обряду, они принимают завещания на квартиры и земельные участки в пользу благотворительного фонда от старых, одиноких, больных и просто ненормальных. Квартиры все в хороших районах, в больших городах. По условиям договора, в случае смерти владельца квартиры — она становится собственностью фонда.

— А если владелец не захочет умирать? — спросил венгерский комиссар.

— Если владельцы квартир изменят своё решение и захотят вернуться домой, то возникнет проблема, которую фонду нужно будет решать. И решить её законным способом будет очень трудно.

— Нашего человека внедрили? — поинтересовался Начальник отдела.

— Ищем кандидатуру, — доложил Константидис.

* * *

В порту собирались толпы одесситов. Они любовались давно забытым зрелищем военного корабля на рейде и комментировали всё происходящее с одесской точки зрения.

— И шо, они пойдут в кругосветку на этом корыте? Де стоко солярки наберут?

— Ай, бросьте мне говорить! Какая кругосветка? Выйдут в нейтральные воды, сделают всем харакири и вернутся за следующей партией!

— А с какой они партии начали?

— А с какой у нас теперь начинают? С коммунистической!

— Вход по партбилетам? Так я тебе свой дам!

— Не, я таки да думаю, шо это новый фильм: «Броненосец Потёмкин — 2»!

— Ага, а на мостике стоит Эзейнштейн!

— Почему на мостике? Я здесь стою!

— Люсик, вы шо, его родственник?

— Здрасьте! Троюродный внук!

Отец Евлампий вторгся в толпу зевак и заговорил страстно и искренне:

— Люди! Побойтесь Бога! Жизнь христианина есть жизнь сына, который принимает все, что посылает ему Отец. Для христиан смерть такова, какой ее посылает им Бог, в тот момент и таким образом, как это Ему угодно! Остановите грешников и сами спаситесь от греха смертного!

Он истово перекрестил высокого чеченца с большой бородой.

— Что делаешь? — отодвинулся тот. — Не видишь — я мусульманин! Или тебе справку показать?

Чеченец сделал выразительное движение к своим штанам и Евлампий отвернулся от него в сторону.

— На меня, батюшка, тоже не смотрите! — предусмотрительно поднял руки Эйзенштейн. — У меня такой же документ!

— Бог один! — возразил Евлампий. — Мы, грешные, можем не углядеть истину, а Бог — он всё видит!

Заметив некоторый интерес в глазах публики, отец Евлампий достал из-под рясы кружку и протянул мирянам.

— Жертвуйте на Храм Господен, ибо только молитва истинно поможет душе вашей!

Неблагодарные миряне поспешили отвернуться, и отец Евлампий удвоил свои усилия:

— Эвтаназия от Сатаны! И она есть прямым посягательством на понятие всего святого, она оскверняет и жизнь, и смерть, она отвергает самого Бога!

— Уважаемый, — остановил его один из зевак, — вам с таким голосом нужно работать пароходной сиреной!

— А что ты думаешь? — поддержал его второй. — Думаешь до Бога легко докричаться?

* * *