Читаем Ex ungue leonem полностью

Заметим, что при этом ПОВТОРЕНИЮ подвергается не только действие (поездка за добычей и привоз невесты), но и персонаж: в сюжете фигурируют три сына, что является, по сути дела, утроением одного глубинного персонажа ‘сын’. Заметим также, что ПОВТ действия и ПОВТ персонажа (или предмета), хотя и часто сопутствуют друг другу, в принципе независимы. Возможно ПОВТ действия без ПОВТ персонажа (ср. разного рода троекратные попытки, совершаемые одним персонажем) и ПОВТ персонажа без ПОВТ действия.

Примером последнего может служить удвоение персонажа ‘лакей Журдена’ в той сцене «Мещанина во дворянстве», где Журден для выполнения одного действия (взять халат) вызывает подряд двух лакеев (дейст. 1, явл. 2):

Г-н Журден: Лакей!

Первый лакей. Что угодно, сударь?

Г-н Журден. Другой лакей!

Второй лакей. Что угодно, сударь?

Г-н Журден (снимает халат). Держите.

ПОВТ в чистом виде можно особенно часто наблюдать на низших уровнях художественного текста.

Например, в стихотворном языке повторяются одинаковые метрические единицы (стопы, стихи), последовательности звуков (рифмы, ассонансы, аллитерации).

3.2. Ритмическое и неритмическое ПОВТ

ПОВТОРЕНИЯ любых элементов (персонажей, сюжетных ходов, предметов, звуков и их сочетаний, метрических единиц и т. д.) могут быть либо ритмическими, т. е. следовать некоторой простой формуле (заранее известной читателю или быстро усваиваемой), либо неритмическими, т. е. носить нерегулярный характер (и, возможно, даже не осознаваться читателем).

Примерами ритмического ПОВТ являются: рифмы (в рифмованном стихе), припевы в песне, аллитерации (в древнегерманском или современном сомалийском стихе), сюжетные повторы в сказках, балладах и других фольклорных жанрах.

Примерами неритмического ПОВТ могут служить: рифма (в белом стихе), аллитерация и ассонанс (в современных стихотворных системах, в том числе в русском стихе), необязательные сюжетные повторы в развитых литературах.

Та функция упорядочения художественного текста, о которой упоминалось выше, выполняется в первую очередь ритмическими повторами, функцию же подчеркивания несут в равной мере оба типа ПОВТ.

4. Темы, предрасполагающие к ПОВТ

Скажем несколько слов о применения ПОВТ в качестве способа РАЗВЕРТЫВАНИЯ. Соответствующими темами будут ‘однообразие’, ‘навязчивость’, ‘регулярность’.

Как было замечено Шкловским,

Бобчинский и Добчинский представляют собой результат удвоения персонажа.

По-видимому, подобное ПОВТОРЕНИЕ одного персонажа в нескольких лицах при иллюзорных различиях между ними типично для Гоголя (ср. пару Иван Иванович и Иван Никифорович в «Повести о том, как поссорился…» и там же пару «Иван Иванович» и «другой Иван Иванович»).

Очевидно, что здесь ПОВТ выражает тему ‘однообразия, одноликости’, входящую в поэтический мир Гоголя.

Другой пример ПОВТ в роли средства КОНКР —

рассказ Аркадия Аверченко «Поэт», в тексте которого неоднократно повторяются стихи поэта, пытающегося навязать их редактору журнала83. Таким способом в подчеркнутом виде развертывается тема ‘назойливость’ (ср. возможный более слабый вариант, в котором вся история многократного навязывания редактору одних и тех же стихов сохранялась бы, но самый текст стихов не повторялся бы).

Одной из центральных тем поэзии Пастернака можно считать (1)

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги