Extensio

- Я сам не знаю, - перешел на шепот Час, - но Айрон Мэйден говорила, что видела такие сферы в руках у уродов. Говорит, что если ее бросить, можно пройти через минное поле. Как будто его и нет.

- Ясно, - кивнул Джим. – Еще бы знать, как ее бросить. Ни чеки, ни взрывателя, ничего не вижу. Ладно, разберемся или выбросим, не разобравшись.

- А что дальше-то? – спросил гоблин. – Может, дадите мне хоть отвертку побольше? Я без оружия. Хотя нет! Себастьян! Там в мешке же мой трофей еще! Штык! Давай-ка его сюда. Для меня он просто как меч... Ну все, я готов. Что вы так на меня смотрите? Что-то мне кажется, что просто так это все не завершится.

Джим прислушался, взрывы или стрельба как будто продолжали раздаваться, но становились все тише. Кажется, бронепоезд отставал. Впрочем, нужно было дождаться Фрэнка.

- Что вам удалось выяснить? – он посмотрел на Себастьяна и тут же добавил. – У меня секретов ни от кого из присутствующих нет.

- Немало, - ответил Себастьян. – И касательно самой игры, и ее хозяев и всего разного. Правда, уроды так и остались загадкой, но вот, к примеру, то, что касается тебя напрямую. Джеймс Лаки Бейкер – это настоящее имя. Так звали одного мальчишку, который умер от какой-то неизлечимой болезни. Кэрол Беннелл купила его приставку, ведь он умер находясь в игре, пусть даже на фоне Extensio это была примитивная пустышка. Короче, ты создан на основе его генетического материала. То есть, в какой-то степени ты его цифровая копия. С какой-то начинкой, конечно, но...

- Судя по всему, Кэрол верила, что человек это нечто большее, чем его физическая оболочка, - заметила Миа.

- Ты что-то помнишь из его прошлого? – спросил Себастьян.

- Не знаю, - пожал плечами Джим. – Разве я могу отличить подлинные воспоминания от тех, что в меня залиты конструктором? Еще недавно я думал, что я директор детективного агентства. Потом оказалось, что это лишь сериал. Более того, оказалось, что настоящий директор агентства, в рамках сериала, конечно, смешной маленький толстенький человечек. То есть, даже ложные воспоминания оказались украденными. Но я помню голос мамы. Может быть, еще что-то. Но я... дособрал себя только сегодня. Кажется, я еще не осознаю всего. И я все еще не знаю, что делать дальше.

- Сражаться! – срывающимся голосом произнес Час. – Не сдаваться и сражаться. С негодяями. Со злом! А там - будь, что будет.

- Ага, - хмыкнул Малин. – Мне матушка всегда говорит. Представь себе, говорит, сыночек, что мы все – благородные мухи. Ну, те, что трудятся, работают, не садятся на дерьмо.

- Пчелы, что ли? – нахмурился гоблин.

- Да хоть и пчелы, - махнул рукой гном. – Но без жал. Пчелы, которые трудятся, но не могут жалить. А зло – это вот я. Ну, матушка так говорила. Мол, она зло. Стоит на кухне с мухобойкой. И что ты будешь делать?

- Все равно, - стиснул зубы мальчишка.

- Согласен, - кивнул Малин. – Все равно.

- Вот, - Джим покопался в сумке и неожиданно обнаружил и ту фотографию Эмили, на обороте к которой был приклеен портрет маленького мальчишки. – Кажется, это мой прототип.

- Похоже, это ты и есть, - заметил Себастьян и протянул фотографию Мии. – Посмотри.

- Точно, - улыбнулась она. – Везет же тебе! У тебя есть детская фотография.

- У тебя тоже полно, - махнул рукой Себастьян. – Достаточно добраться до детских фотографий твоего прототипа.

- Одно лицо! – вытаращил глаза гоблин.

- Похож, - согласился Малин и перевернул фотографию. – А эту девушку я знаю. Это Эмили. Девочка с моста. Ты ведь ее ищешь?

- Ее, - кивнул Джим, забирая фотографию. – Кстати, она и Патрокл – одно и то же. Кокон!

- Твою же мать, - вытаращил глаза Малин. – А я при нем чего только не говорил... Ругался. Хорошо хоть не облегчался. Впрочем, не уверен...

- Зачем ты ее ищешь, дружечка? - спросил гоблин.

- Сначала это было моей работой, - сказал Джим. – Потом – моим интересом и даже как будто моим долгом. А теперь мне кажется...

Он помолчал, окинул друзей долгим взглядом и наконец сказал:

- А теперь мне кажется, что я не могу без нее жить.

- Да уж, - хмыкнул Себастьян. – Если бы это было сценарием очередной серии нашего сериала, я бы его забраковал. Какой-то женский роман получается. Мелодрама с соплями. А у нас был детективный ситком!

- Вечно ты во что-нибудь вляпаешься, - протянула Миа. – Хотя влюбился ты впервые.

- Наверное, у меня было мало времени, - сказал Джим. – По моим подсчетам, мне еще нет трех недель. Этого недостаточно? Но, кажется, мне больше никто не нужен.

- Красивая, - прошептал гоблин.

- Ничего так, - скорчил гримасу мальчишка. – А она хоть тебя знает?

- Она знает, что я есть, - кивнул Джим. – И видела меня, когда была... Патроклом. И вроде бы была в этом поезде. Думаю, я увижу ее в депо. Или чуть позже.

- И что ты будешь делать, если она тебе откажет? – спросил Себастьян.

- Знаешь, - Джим задумался. – Это уже будет сцена после титров. Лучше скажи мне, как вы связывались с Гансом? Или здесь работают телефоны?

- Вот, - Миа вытащила из декольте белое перо. – Я не поняла, что это значит, но он сказал, что это перо Гавриила.