Extremes. На пределе

В груди у мистера Хадсона все хрипит и клокочет. Сегодня кашель усилился, старик дышит с трудом. Вернулась пневмония, из-за которой он оказался в больнице. Мне трудно решить, какое лечение сейчас было бы оптимальным.

На заре ХХ века до континента под названием «старость» добирались немногие и довольно редко, так что по большей части он оставался малоизученным. Ведь на протяжении почти всей людской истории средняя продолжительность человеческой жизни не превышала тридцати лет. Эта мрачная статистика веками оставалась неизменной, так было и в античной Греции, и в викторианской Англии.

Но за время жизни Джеймса Хадсона эта продолжительность в Великобритании почти удвоилась. Самая старая жительница страны была на девятнадцать лет старше нашего героя, когда в 1997 году скончалась в почтенном возрасте 122 лет и 164 дней.

Жанна Кальман, родившаяся в 1870-е годы, почти всю жизнь провела во французском городе Арле и в молодости была знакома с Ван Гогом. Понять, в чем причина ее долгожительства, нелегко. Она курила, лакомилась шоколадом, попивала портвейн и, по свидетельствам, не особо утруждала себя физическими упражнениями — согласитесь, это не совсем похоже на образ жизни человека, пытающегося затормозить физиологические процессы старения в организме.

В мире совсем немного людей, достигших столь преклонного возраста. Из тысячи с лишним столетних старцев до ста десяти лет доживает лишь один. Способен ли мистер Хадсон перейти этот рубеж? По статистике — шансы малы. Но здесь мы вступаем в область неизведанного, ведь мы живем в эпоху, когда настоящие чудеса жизнеспособности и долговечности случаются все чаще.

И все чаще мы осознаем, что «паспортный» возраст пациента не всегда совпадает с физиологическим, что ошибочно записывать в старики тех, кто пересек семидесятилетний рубеж. В конце концов, Джон Гленн побывал в космосе на борту орбитального корабля «Дискавери», когда ему исполнилось семьдесят семь лет. Сама Жанна Кальман впервые стала брать уроки фехтования в восемьдесят пять. А стодвухлетний мистер Джеймс Хадсон во время национальной переписи сообщил о себе как о «пенсионере, работающем неполный день». Я, его лечащий врач, не могу с уверенностью судить, насколько сохранен организм мистера Хадсона, знаю только, что его запасы прочности позволили моему подопечному дожить до нынешнего дня.

Сегодня вероятность умереть у моего пациента существенно меньше, чем тогда, в Аррасе или Ипре. И лишь незначительно выше, чем в первый день его жизни. Однако мистер Хадсон с присущими лишь ему индивидуальными особенностями сейчас существенно отличается от среднестатистического человека. Он стал свидетелем революционных прорывов в лечении сердца, достижений науки и техники. Не раз он видел, как свершается, казалось бы, невозможное. И единственной несомненной данностью за все это время оставался факт его личного существования.

Он борется с пневмонией, прикован к постели, но в каком-то смысле Джеймс Хадсон — все тот же отважный рядовой с Западного фронта, что, упрямо нагнув голову, шаг за шагом движется вперед и знает только, что это война, а на войне легко не бывает.

***

— Еще никто, — пошутил однажды сенатор Джон Гленн, — не придумал лекарства от дня рождения.

И все же тем, кому посчастливилось жить в наиболее развитых странах нашего мира, континент старости внезапно стал доступен — спустя почти два миллиона лет эволюции. При некотором везении и пользовании преимуществами, предоставляемыми современной жизнью, большинство из нас сможет его достичь.

Мы не привыкли воспринимать старость как предмет изучения и исследования, хотя это действительно так. У каждого сегодня есть возможность принять участие в подобном исследовании, пусть этот таинственный материк и не вселяет в нас тех надежд и предвкушений, какие таят в себе иные неведомые страны.

Но вся жизнь — это изыскание, и Джеймса Хадсона я считаю одним из величайших первопроходцев всех возрастов: он жил в трех столетиях и стал свидетелем и участником многих ключевых событий ХХ века. Для него все это было приключением, и теперь он наслаждается жизнью до ее последнего мгновения.

***

От энтропии, болезни и собственных генов не уйдет никто — даже тот, кому довелось прогуляться по Луне. 25 августа 2012 года в больнице города Цинциннати, штат Огайо, умер Нил Армстронг — из-за осложнений после операции на сердце. Ему было восемьдесят два: и месяца не прошло с тех пор, как он шагал по беговой дорожке, а врачи следили за его кардиограммой.

Возможно, они заметили небольшие нарушения кривой, указывающие на недостаточную пропускную способность артерии. Прежде чем выработать план лечения, доктора наверняка провели дополнительные исследования, составили «карту» кровяного русла, разметив все точки сужения артерий. Наконец, было решено провести аортокоронарное шунтирование, что позволило бы обойти «пробки» в коронарных артериях и восстановить бесперебойную подачу крови к сердцу.