Ежевичная водка для разбитого сердца

– Знаешь, – сказала я, – тебе вряд ли хочется это слышать, но твой Уильям… если он бросил тебя только потому, что ты не захотела с ним переспать, это не говорит о том, что он хороший человек, правда?

– Ну да, а твой парень ушел от тебя к другой, это, по-твоему, хорошо?

Я чуть было не уточнила, что причина ухода Флориана – уж точно не секс, но промолчала. Я всегда несокрушимо верила в нашу сексуальную жизнь, казавшуюся мне в высшей степени удовлетворительной, но как знать, в конце концов, не обольщалась ли я? Страшно подумать, сколь во многом я обольщалась.

– Я просто хочу сказать… – начала я.

– Знаю я, что ты хочешь сказать. Я, видишь ли, не дура.

Я посмотрела на нее:

– Я знаю, Одреанна.

– Просто… трудно быть подростком.

Я кивнула, удивившись здравомыслию, которого прежде за ней не замечала.

– И это я тоже знаю. Я только не знала, что ты знаешь.

– Ну да, знаю, а как же! Мне так не терпится поскорее поступить в коллеж…

Я не удержалась от улыбки. Для нее взрослость начиналась с коллежа, означавшего конец подростковых терзаний. Бесполезно ее разубеждать, решила я.

– Ты не скажешь об этом папе, правда?

– Боже мой! Конечно, нет. Не беспокойся. Но если он позвонит, а он ведь тебя ищет, придется сказать ему, что ты у меня.

– Да, да, но… без подробностей.

– Обещаю.

Она снова принялась играть со своим айподом.

– Девочки говорят, мне повезло, что у меня такая продвинутая старшая сестра, – сказала она, кивнув на сообщение, которое читала.

– Правда?

Я была безмерно, до смешного польщена. Мне даже захотелось позвонить домой и похвастаться этим перед Катрин и Никола.

– Ну вот… что мне делать, как ты думаешь?

– Держи марку. Что бы ни случилось, держи марку.

Она посмотрела на меня – совет ее не впечатлил. Мой градус продвинутости понижался на глазах.

– Я знаю, ты мне не веришь, Одреанна, но… ты не только, в конце концов, сама будешь рада, что выдержала марку и заставила с тобой считаться, но и не удивлюсь, если он еще вернется. Не могу утверждать на сто процентов, но обычно парням быстро надоедают такие Сары-Мод Дюмон-Дютиль…

– Ганьон-Дютиль.

– Не важно, дурацкие они, эти двойные фамилии.

Одреанна, носившая немыслимую фамилию Шаретт-Крейган, посмотрела на меня обиженно.

– Ладно, извини. Но все равно… вот увидишь. Я не говорю, что он позвонит тебе прямо завтра, но кончится тем, что он бросит Сару-Мелани-Жюли-Риту-Дюмушель-Симар-Богран. Вот увидишь.

Я говорила запальчиво и думала, конечно же, о Флориане и его чертовой хипстерше. Но Одреанна, похоже, готова была мне поверить.

– И что, я буду держать марку и сохнуть?

Я от души рассмеялась:

– Еще – игнорируй его. Это самый старый способ на свете, но я уверена, что он все еще прекрасно работает.

– А ты игнорируешь Флориана?

– Вообще-то да. Но… – Не говорить же ей, что в моем случае речь идет не о том, как завоевать парня вновь, а скорее о трусости и столь характерной для меня пассивности.

– Что – но?

– Ничего.

– Ты думаешь, он вернется?

Я только об этом и думаю, захотелось мне сказать. Я думаю об этом, просыпаясь, принимая душ, разговаривая с друзьями, сочиняя историю «звездочки» телевидения, переквалифицировавшейся на продавца акриловых ногтей, думаю, когда ем, думаю, когда пью. Один только раз за прошедший месяц я не думала о возвращении Флориана – это было в постели Максима.

– Я… скажем так, я бы соврала, если бы сказала, что не надеюсь, что он вернется.

Это был эвфемизм века. Каждый вечер, засыпая, я сочиняла истории, достойные серии «Арлекин»[47]. Я выстраивала до смешного невероятные сценарии, в которых Флориан возвращался ко мне рапидом, а вокруг нас мои друзья, моя родня и даже мои коты плакали от счастья перед всепобеждающей силой моей любви.

– Идем, – сказала я. – Тебе, по-моему, пора домой.

– Ой, нет! – запротестовала Одреанна.

– Одре, папа и Жозиана, наверно, с ума сходят…

– А нельзя мне у вас переночевать? Пожалуйста? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста? Я позвоню папе оттуда, честное слово…

– Во-первых, я не у себя дома, а во-вторых, боюсь, сосед еще там…

– Не страшно… это как бы смешно.

– Да уж, что смешно, то смешно…

– Он спал с Катрин?

Говорить о сексе с младшей сестренкой мне почему-то было неловко. Я подозревала, что она осведомлена как минимум не меньше меня, но что-то мешало мне углубляться в эту тему.

– Да, – все же ответила я, расплатившись по счету и вставая.

– А ты?

– Что – я?

– Да ну! Катрин говорила о каком-то парне… Макс Блэкбин, или как его там…

Она снова стала веселой и озорной. Наверно, подумала я, глядя, как она надевает пальто на четвертой скорости, сказалось повышение уровня сахара в крови.

– Макс Блэкберн. Я… да.

– Это друг Флориана?

– Нет! Нет… и никогда этого не делай. Спать с лучшим другом бывшего – никуда не годится.