Эзотерическое подполье Британии. Как Coil, Current 93, Nurse With Wound и другие гениальные сумасброды перепридумали музыку

Впервые опубликованный в 1894 году в книге «Великий бог Пан и Сокровенный Свет», рассказ повествует об эксперименте по поимке души и ее заточении в материальном объекте. Тибет позаимствовал фразу из названия рассказа для описания тайных огней и энергий ноуменального мира, представляющего сущность нашего, в The Inmost Light Trilogy, состоящей из Where The Long Shadows Fall, All The Pretty Little Horses и The Starres Are Marching Sadly Home, созданных в 1995–1996 годах. «Это словосочетание казалось мне магическим, – негромко говорит он. – Думаю, Сокровенный Свет – это реальность, наполняющая все вокруг, фундаментальная природа нашего физического мира, всех миров, что существуют в данный момент. И это единственное, что важно. Времени мало, смерть приходит быстро. Если мы не поймем, как быстро убегает время, и даже не попытаемся увидеть Сокровенный Свет, на этом для нас все и закончится».

В 1993 году Тибет перестал ездить с места на место: весной они с Кэт купили двухэтажный дом на северо-востоке Лондона. По словам Стэплтона, в молодости Тибет хвастался, что может упаковать все свои пожитки в один черный мешок для мусора. Однако теперь ему требовалось место, где можно было бы хранить все те картины и книги, что он собрал. Потребность в доме побудила Тибета подвести итоги, прежде чем браться за новые задачи. «После 1993 года мое творчество стало гораздо вдумчивее, – считает Тибет. – Случались, конечно, взрывы маниакальной энергии, но все же оно стало более сдержанным и глубоким. И более христианским, хотя мне не нравится это слово, оно ассоциируется с доктринерским и догматическим подходом. В общем, я чувствовал себя счастливее».

Кэт и Тибет переехали в построенный в 1880-х дом, располагавшийся на улице, некогда называвшейся переулок Головорезов. Бывшие владельцы придали зданию первоначальный вид. «Там все было такое темное, холодное, лесистое, – рассказывает Кэт. – С одной стороны, атмосфера дачная, с другой – викторианская. Тибет тогда коллекционировал книги о призраках и вдобавок начал покупать для них винтажные книжные шкафы. На стенах висели рисунки Уэйна и психоделические пейзажи, которыми он увлекся позже. Тибет работал за найденным на улице старым столом под лампой с Нодди, сидя на очень неудобном деревянном стуле». Рыжие Мао и Рао были первыми кошками, поселившимися в этом доме. В тот год рано пришла зима, и Кэт помнит, как они с Тибетом наблюдали за кошками, неуверенно бродившими по снегу, прежде никогда ими не виденному. «В комнатах было полно икон, крестов и Нодди, – добавляет Кэт. – Кладовку, подальше от чужих глаз, мы отвели под тибетский пантеон с Тарой, Падмасамбхавой и другими божествами». После переезда большую часть года Тибет проработал над длинной вещью, превратившейся в лучшую работу Current 93 – альбом Of Ruine Or Some Blazing Starre.

В конце 1993 года новый ход сделал и Стивен Стэплтон, выразивший свое новое увлечение ритмами в Rock’n Roll Station. Он открыл для себя творчество кубинско-американского пианиста Переса Прадо, чьи невероятно популярные в 1950-х композиции («Que Rico El Mambo» и «Mambo № 9») были предвестниками латиноамериканского джаза. «Услышав его впервые в 1992 году, я просто помешался, – признается Стэплтон. – Начал собирать все записи Переса Прадо. Они очень ритмичные, именно его я слушал большую часть 1990-х. Что, конечно, повлияло на мое творчество. Хотя танцевальной музыкой я не интересуюсь. И не танцую – шляпа свалится. Я не стал бы танцевать даже под те вещи на Rock’n Roll Station и Who Can I Turn To Stereo (1996), которые можно назвать ритмичными. Ритм нужен для концентрации, это как фильм для ушей, приключение, которое должно вас удивить».