Читаем Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников полностью

новые явления общественного развития, показывать людям путь к более

современной и справедливой жизни. Но он не мог найти верный путь в лабиринте

противоречий.

Ему хотелось примирить противоречия, добиться их устранения, найдя

"общую почву". Еще в 1861 году в "Ряде статей о русской литературе"

Достоевский утверждал, что дворянство и народ составляют одно целое и дух

русского общества "пошире сословной вражды" {Ф. М. Достоевский, Собр. соч., т. XIII, М. 1930, стр. 41.}. Он писал, что идеал красоты человеческой - русский

народ, но тут же доказывал, что "у нас вся народность основана на христианстве"

{Ф. М. Достоевский, Письма, т. IV, М. 1959, стр. 220.}. Он хотел найти идеал

новой жизни и нового человека в православии, полагая, что нравственные идеи

формируются на основе религиозного чувства.

В своих письмах семидесятых годов Достоевский не раз говорил о

двадцатипятилетии "заблуждений" русского общества. В борьбе с этими

"заблуждениями" писатель и выдвинул свои идеи против "гордыни", в защиту

смирения и единения. С наибольшей четкостью и полнотой Достоевский

сформулировал эти идеи в знаменитой Пушкинской речи (1880). Он писал тогда

С. А. Толстой: "Главное же, я, в конце речи, дал формулу, слово примирения для

всех наших партий и указал исход к новой эре. Вот это-то все и почувствовали..."

{Ф. М. Достоевский, Письма, т. IV, М. 1959, стр. 175.}

17

Призыв к борьбе Достоевский объявлял гордыней, проявлением...

доктринерства и оторванности от народа. Он напал на тех, кто живет не в ладу с

существующей действительностью, не хочет подчиниться "народному духу", трактуемому в консервативном плане. Он заявляет ищущему свободы: "Смирись, гордый человек, и прежде всего сломи свою гордость". Вопрос о свободе

переносится в плоскость самовоспитания и саморазвития: "Победишь себя, усмиришь себя - и станешь свободен, как никогда и не воображал себе".

Рассуждения Достоевского, бесспорно, несли печать реакционного

утопизма. Он доказывал, что равенство социальное, равенство в богатстве и труде

не принесет счастья - его принесет религиозное чувство, служение людям в духе

христианства. Спасение он видит в "братском согласии всех племен по Христову

евангельскому закону". Но на властные требования жизни, выдвигавшей вопрос о

земном счастье людей, эти религиозно-моральные догмы бессильны были дать

ответ.

Писатель ведет неустанную полемику с материализмом и атеизмом, видя в

них главное проявление "порчи духовной".

Душа человека представлялась писателю темным хаосом, в который

только религия может внести свет.

Идея "обуздания" индивидуализма религией, богом уводила от реальных

отношений, от общественных сил, способных активно воздействовать на сознание

людей. Положение о том, что религия связывает личность с обществом,

обуздывает зоологический индивидуализм, В. И. Ленин называл поповски-

крепостнической идеей, считал его вредным и реакционным.

Ленин спорил с Горьким, когда тот написал, что религия укрепляла

общественные связи людей. "Идея бога всегда усыпляла и притупляла

"социальные чувства", подменяя живое мертвечиной, будучи всегда идеей рабства

(худшего, безысходного рабства). Никогда идея бога не "связывала личность с

обществом", а всегда связывала угнетенные классы верой в божественность

угнетателей" {В. И. Ленин, Сочинения, изд. 4-е, т. 35, стр. 93.}.

Как справедливо заметил А. В. Луначарский, искание правды небесной,

которая оправдывает земные неправды, "могло служить формой примирения с

действительностью для проснувшихся к острой критике умов, для сердец,

начавших содрогаться при виде социального зла..." {А. В. Луначарский, Собр.

соч. в восьми томах, т. I, M. 1963, стр. 184.}.

Мысль о том, что социализм, отрицая бога, "забывает" о душе человека и

содействует его "порче", разумеется, неверна и несостоятельна. Научный

социализм дает самое глубокое, мудрое понимание исторической

действительности и подлинной роли человека. Отказавшись от религиозных

фантазий, от упований на божественные силы, именно социализм раскрывает

подлинную роль человека, его созидательную и преобразующую силу,

творческую мощь народных масс. С точки зрения научного мышления люди -

активные и сознательные творцы своих судеб, а не пассивные исполнители

потусторонних предначертаний.

Разрушение личности несли те эгоистические, собственнические

индивидуалистические силы, которые порождены буржуазно-помещичьим

18

строем. Социализм ведет борьбу с этим строем за всестороннее развитие

личности, за возвышение человека. Социализм, как величайшая творческая сила, обновляет духовную жизнь общества, строя ее на новых, передовых,

гуманистических началах и преодолевая то темное, злое, враждебное человеку, что порождалось эксплуататорским обществом.

В этом представлении об обновлении человека нет ничего утопического.

Еще Маркс страстно опровергал пессимистические взгляды Макса

Штирнера на природу человека. Этот анархический философ спрашивал: "Как

обуздать нечеловека, который ведь сидит в каждом отдельном человеке? Как

сделать, чтоб вместе с человеком не выпустить на волю и нечеловека?..

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука