Фабрика героев

Боец тем временем проронил, посмотрев в дыру в обшивке и увидев, что насытившаяся горгулья уже свалила с палубы:

— Ну, делить-то будем?

— Ага, — кивнул я, покосившись на кровать, где лежала сумка, после чего решил полюбопытствовать, скользнув заинтересованным взором по необычному оружию: — А что у тебя за хреновина?

— Эта? — тряхнул он своей пушкой.

— Нет, млять, та, что на плечах, — огрызнулся я и подошёл к сумке, держа бойца в поле зрения.

— Смешно, — ничуть не обиделся мужик и даже улыбнулся. — Так ты, похоже, любитель пошутить?

— Обожаю, — желчно бросил я, а потом схватил увесистую сумку и резко перевернул её над кроватью, высыпая содержимое.

В следующий миг две пары глаз уставились на ложе, а затем один рот потрясённо просипел моим голосом:

— Вот это да…

— Я бы выразился покрепче, — вторил боец, разинув широкий рот.

— Это как если бы вместо денег мне дали рубли.

Мы оба предельно изумлённо смотрели на две банки рыбных консервов, сгущённое молоко, краюху ржаного хлеба и на человеческую кисть, высушенную таким образом, чтобы показывать средний палец. Меня сей факт охренеть, как поразил, но ещё больше меня удивило тотальное отсутствие каких-либо монет.

Я даже не сразу сумел прохрипеть, вмиг севшим голосом:

— А где золото? — потом моё лицо повернулось к гиганту, и я на несколько тонов выше повторил: — Где золото?!

— Сам в шоке, — пожал тот могучими плечами и громко сглотнул. — У прорицательницы ведь должны быть деньги. Я сам видел, как она вчера капитану гадала, а тот дал ей золотой. Что-то тут не сходится.

Мужик вопросительно посмотрел на меня, словно ожидал, что я объясню ему, почему внутри сумки не было денег, на которые он рассчитывал, дав клятву не болтать о том, что здесь произошло. Но пока я не мог ответить на его молчаливый вопрос. Зато я глубоко задумался, а спустя несколько секунд всё-таки дельно выдал, постукивая себя пальцем по подбородку и осматривая каюту внимательным взглядом:

— Видимо, хитрая прорицательница специально делала вид, что сумка крайне важна для неё, а на самом деле она где-то в другом месте спрятала золото. Ну а раз у неё в одежде не было ничего ценного, то есть вероятность того, что она скрыла деньги в каюте.

— Вот это у тебя голова, малец, — восторженно прогудел гигант и одобрительно похлопал меня по плечу. — Давай искать, а то охрана парохода уже скоро отобьётся от горгулий. Слышишь, звуки сражения стихают?

— Слышу, — бросил я и приступил к поискам, не выпуская мужика из поля зрения. А то мало ли что. Он может одним ударом проломить мой геройский череп.

Мужик тоже постоянно косился на меня и не поворачивался спиной. А ведь нам ещё надо было следить за дырой в обшивке, горгульи же до сих пор представляли опасность. Я под этим предлогом достал из-под кровати свой «калаш», после чего лысый стал ещё пристальнее наблюдать за мной. Но это не помешало ему первым среагировать на появление горгульи. Только её отвратительная окровавленная рожа ткнулась в дыру, как пушка бойца загудела и выплюнула зелёный шарик. Тот с жужжанием пронёсся через каюту, оставлял за собой быстро бледнеющую зелёную полосу света, и проделал дополнительное отверстие во лбу горгульи. Та замертво рухнула на палубу.

Боец хмуро посмотрел на неё, а затем спокойно продолжил лазать в шкафу, где обнаружился чемодан прорицательницы. Я же глянул сначала на труп горгульи, а потом на мужика и ехидно выдал, параллельно распарывая топором матрас, лежащий на первом ярусе кровати:

— А как же принципы? Вдруг ты бы с ней договорился?

— Нет, с мобами не договоришься, — серьёзно сказал лысый, выдав то, что он потомок реальных людей, а не непись.

— А это твои личные принципы или ты сектант какой-то? — полюбопытствовал я, увидев у него на затылке татуировку в виде осьминога, раскинувшего конечности.

— Нет, я не сектант. Просто в мире и так много крови и убийств, — грустно сказал тот и закрыл чемодан, в котором, как и в матрасе, ничего ценного не обнаружилось.

— Так кто же ты? Авантюрист? Бывший военный? — поинтересовался я, обратив внимание на небольшой кусок обшивки, отстающий от плинтуса. Ну-ка проверю.

— Я тот человек, который очень расстроится, если мы не найдём золото, — усмехнулся мужик и с надеждой посмотрел на то, как я сильно дёрнул обшивку.

Она легко поддалась в ответ на мои усилия, после чего мы увидели тугой холщовый мешочек.

Я со смешанными чувствами проговорил, взяв его в руку и слыша лишь шум пароходных колес, так как нападение горгулий наконец-то было отбито:

— Если и тут средний палец…

— Открывай. Не томи, — нетерпеливо бросил боец, нависнув надо мной точно мускулистая гора, и дыша в самое темечко. — Я словно вернулся в детство и пытаюсь понять, что лежит в этой пёстрой коробочке под ёлкой.

— Кажется, у тебя было тяжёлое детство.

— Нормальное, — отмахнулся тот, а затем со смешком выдал: — Это вот у моей матери было целых два тяжёлых детства: моё и моего брата.