Фабрика мертвецов

– Неужели вы думаете, Аркадий Валерьянович, что в ту давнюю пору человеческие племена жили без богов? – криво усмехнулся Свенельд Карлович. – Хотя бы вот таких маленьких… и очень местных. Зато всевластных на своей территории.

Всевластных! Митя задохнулся. Так вот почему они и мертвецов подымали, и воду, и землю… Их мертвецы! Их вода! Их земля!

– Я видел! – прошептал он. – Видел, как их убивали!

– Пророком сделались, Дмитрий? – процедил молчавший до поры Ингвар. – Теперь в провидческих припадках биться будете, пену изо рта пускать?

Старший брат только мазнул по нему раздраженным взглядом и повернулся к Мите.

– Чтобы перестать быть человеком и стать… чем-то иным… всегда надо пройти через смерть. – Он вдруг смутился. – Во всяком случае, так утверждают наиболее известные ученые авторитеты по первобытным культам.

«И Кровные Потомки Чтимых Предков», – подумал Митя.

– То, что мы наблюдаем тут, больше всего похоже на картину культа Купалы и Купальницы… – продолжал старший Штольц. – Вероятно, Бабайко нашел их, когда строил дом.

– Колодец копал, – пробурчал Митя, не отрывая глаз от двух маленьких тел на дне ямы. Точнее, от рукояти воткнутого между ними ножа.

– А я ведь говорил! С ходатайством в земство обращался! И к губернатору! – зло бросил Свенельд Карлович. – В здешних землях надо проводить серьезные раскопки. И вводить государственную собственность на все находки.

– Своими скифскими сокровищами пожертвуете, Свенельд Карлович? – стараясь – почти безуспешно, чтоб его вопрос не звучал язвительно, спросил Митя.

– Мой брат думает не только о себе, – процедил Ингвар.

– Я нашел скифское золото… а господин Бабайко присвоил древнейших богов! – Брата Свенельд не слушал.

– Знать бы еще, как лавочник заставил их выполнять свою волю, – устало вздохнул отец и тоже уставился на скелеты в яме. Точнее, на рукоять воткнутого меж ними ножа.

– Если герр Лемке догонит сообщника… – начал Свенельд Карлович.

Бух-бух-бух! Из-за забора воздвиглись широкие стальные плечи автоматона. Привставший в седле паробота механик еще издалека кричал по-немецки:

– Герр командирен, я даже по окрестностям поездил, поискал, никаких следов! Вы уверены, юноши, что негодяй уехал на паротелеге? Ох, майн готт, что здесь у вас?

– Никаких следов… – не отвечая на удивленный возглас немца, повторил Митя. Враз исчезнувшие следы – знакомо-то как!

Отец испытующе посмотрел на него и спрыгнул в яму с двумя детскими скелетами.

– Аркадий Валерьянович, что вы делаете? – всполошился Свенельд Карлович, что-то удивленно каркнул по-немецки герр Лемке, но отец уже наклонился над телами… и выдернул нож.

Тот выскользнул без малейшего сопротивления, легко и плавно, точно из ножен. Митя с ужасом зажмурился и не открыл глаза, даже когда услышал рядом шаги. Шаги стихли. Митя тяжко, обреченно вздохнул и приоткрыл один глаз.

Отец стоял рядом и держал нож в руке. С коротким – как раз в ножнах под рукавом носить, – отблескивающим серебром лезвием и ухватистой костяной рукоятью.

– Твой? – тихо сказал отец. – Ты их упокоил?

– Нет, – коротко и зло отрезал Митя. – Не я.

– Почему ты мне все время врешь? – снижая голос до почти неслышного шепота, так же зло спросил отец. – Это ведь… подвиг, Митька! Ты всех спас – не только нас, но и жителей этой деревеньки, мертвяки бы потом туда пошли.

– Вот именно, – отрезал Митя. – И если я говорю, что не я, может, ты наконец поймешь, что я говорю правду? – И он отвернулся от отца. – Свенельд Карлович! Мне неловко вас беспокоить… но мой автоматон пришлось бросить в степи. Хотелось бы его найти до темноты, если он еще цел.

– Конечно, Дмитрий, – кивнул тот, направляясь к своему пароботу. – Если Аркадий Валерьянович не против, сейчас и поедем.

Паробот мерил громадными шагами степь. Мимо медленно плыли поросшие сорняками холмы. Стремительно темнеющий горизонт покачивался в такт то приподнимающейся, то опускающейся спине автоматона, за которую цеплялся Митя.

– Свенельд Карлович… – наконец решившись, он повысил голос, перекрывая шипение пара. – А ведьмы, про которых местные говорят… кто они? Или вы в них не верите, как Ингвар?

Штольц долго молчал, только и слышалось: бух-бух-бух – шаги автоматона, стук поршней и ш-ш-ш – шорох пара.

– Сейчас время людей, – наконец тихо, едва различимо среди шумов откликнулся Свенельд Карлович. – И Бога Единого, Бога людей. Но… Ингвар родился уже тут, а я – еще там, на берегу Северного моря. Мы помним… Помним, что те, кого сейчас называют Старыми, Древними, Кровными Предками, когда-то тоже… были богами. Ау них были служители. В рыбацких деревнях детей Одина еще живут вёльвы. А в здешних – ведьмы.

– Вы думаете… – неуверенно начал Митя.

– Я слишком… цивилизованный. Я – думаю. А мой дед знал: хочешь попросить Старых – ищи вёльву.

– И найдешь… – едва слышно шепнул в ответ Митя.

Глава 46 Новый управляющий