Фабрика прозы: записки наладчика

Вышло так, что мы с товарищем К. в 1976 (примерно) году оказались в одном двухместном номере на выездном семинаре Дипакадемии; дело было в пансионате под Костромой. Все кругом пили вечерами; мы тоже. Мы с К. сдружились, много болтали о разном. Помню, мы однажды шли вдоль спального корпуса, а там на балконе сидели наши коллеги, и кто-то, рассказывая о каком-то человеке, сказал буквально так:

– Старый дипломат, можно сказать, из ленинской гвардии…

Мы прошли дальше, и товарищ К. тихо простонал:

– Вот ведь козлы… «Ленинская гвардия»… Господи!

Потом, через пару дней, случилось так, что я, не помню уж почему и зачем, стал напевать: «Лучше нету того цвету, когда яблоня цветет».

– Ой, – сказал товарищ К. и засмеялся.

– А что? – я пожал плечами. – Конечно, Исаковский не бог весть какой Тютчев или Фет, но тоже что-то есть… «И такой на небе месяц, хоть иголки подбирай». Понимаете, во многих таких стихах нет-нет да и блеснет алмазная грань истинной поззии, – вот как я красиво выразился.

– Чего? – возмутился товарищ К. – Денис Викторович! (Мы были на «вы» и по отчеству.) Вы же выпускник филфака! Какая грань? А тем более алмазная? Да ведь вся советская литература, начиная с первого съезда писателей, а может, и раньше, это… это…

– Это что? – не понял я.

– Это от первой до последней строчки мерзкое дерьмо, которому нет ни названия, ни оправдания! Книги, написанные предателями для мудаков. Или мудаками для предателей… Ну или какие там еще варианты, сами скомбинируйте. Такая пакость. Слышать не могу! Хватит!

Ну, хватит так хватит. Я не стал продолжать разговор. Тем более что кто-то пришел с бутылкой, а там и более интересные дела стали намечаться…

Товарищ К., разумеется, был членом КПСС, а как же. Не вылезал из-за границы с нашими делегациями. Даже самому председателю Совета министров СССР товарищу Косыгину переводил, вот!

Персонаж повести Чехова «Три года» химик Ярцев сказал бы: «Ах, как богата, как разнообразна наша русская жизнь!»

15 июня 2020

А теперь – дискотека! В знаменитой повести Юрия Трифонова «Дом на набережной» (1976) читаем:

«Я настаивал: “Подлость нельзя оставлять безнаказанной”. Он сказал, и не подумает. Привел слова Пушкина: “Если кто-то плюнул сзади на мой фрак, дело моего лакея – смыть плевок”».

* * *

Исходно фраза Пушкина в передаче мемуариста графа Владимира Соллогуба (1813–1882) выглядит так:

«Если кто-нибудь сзади плюнет на мое платье, так это дело моего камердинера вычистить мое платье, а не мое» (Воспоминания гр. В.А. Соллогуба. СПб., 1887. С. 179). Книга была переиздана в СССР в 1931 году; скорее всего, Ю. Трифонов взял эту фразу оттуда.

Надобно заметить, что эти слова были сказаны Пушкиным в весьма драматической ситуации и в тяжелый для него день – 4 ноября 1836 года, когда совсем молодой, 23-летний граф Соллогуб, близкий приятель Пушкина, передал ему «Диплом рогоносца». Вот тут-то Пушкин и сказал про плевок сзади.

Об авторстве «диплома» много спорили, но сам Пушкин решил, что это Геккерн, поэтому и послал вызов Дантесу, а потом, после формального примирения, оскорбительное письмо Геккерну, из-за чего уже Дантес вызвал поэта на дуэль.

* * *

Перечитаем еще раз эту фразу:

«Если кто-нибудь сзади плюнет на мое платье…» Мне кажется, это символизация гомосексуального посягательства. Тем более что Пушкин прекрасно знал об этой особенности Геккерна; возможно, такие посягательства имели место?

Правда, в более ранних записках Соллогуба, переданных Анненкову, есть другая версия этой фразы. Якобы Пушкин сказал: «Впрочем, это всё равно что тронуть руками говно. Неприятно, да руки умоешь и кончено». Но фекальная образность подразумевает анальную, так что граф Соллогуб, который, возможно, пригладил слова Пушкина, придал им афористическую красоту – недалеко отошел от всё той же темы.

19 июня 2020

Коротко о книгах. В 1970–73 гг. я ходил заниматься в отдел рукописей Государственного исторического музея. Заведовала им Марфа Вячеславовна Щепкина (1894–1984), дочь известного палеографа Вячеслава Николаевича Щепкина и правнучка великого русского актера. Однажды при мне какой-то филолог хотел подарить ей свою книгу.

– Не надо, спасибо, – сказала М.В. – Ваша книга здесь уже есть.

– Возьмите домой! – настаивал автор. – Это вам лично!

– У меня нет своей библиотеки, – вот так, с ударением на «о», ответила она.

Боже, как я ей позавидовал!

24 июня 2020

Конверсия: Чехов, Бабель, Платонов, Зощенко.

– Я просил вас не убирать у меня на столе, – говорил Николай Евграфыч. – После ваших уборок никогда ничего не найдешь. Где телеграмма? Куда вы ее бросили? Извольте искать. Она из Казани, помечена вчерашним числом.

Горничная, бледная, очень тонкая, с равнодушным лицом, нашла в корзине под столом несколько телеграмм и молча подала их доктору; но всё это были городские телеграммы, от пациентов. Потом искали в гостиной и в комнате Ольги Дмитриевны.

Был уже первый час ночи. Николай Евграфыч знал, что жена вернется домой нескоро, по крайней мере часов в пять.

* * *