Fabula rasa, или Машина желаний (СИ)

— На корабле я вам соврал. Мы не считаем, что в этом месте исполняются желания. Здесь живёт Учитель, и тем, кто приходит к нему, он помогает достичь совершенства. При этом он сам решает, в чём именно каждый должен совершенствоваться, выделяет самую суть человеческой души и возводит её в абсолют… Хотя, говорят, постижение желаний — часть обучения. Так что, может, я и не совсем соврал.

Если бы Сонанте было до всего этого дело, она захотела бы дознаться, про какого такого учителя толкует Атур, а так она даже не стала спрашивать.

Атур, помолчав, добавил:

— Мне больше ничего не оставалось, но я до сих пор не уверен, что поступил правильно, придя сюда. Может быть, совершенство, которое мне предстоит обрести, будет совершенное отчаяние. Не знаю.

Он посидел, глядя перед собой, думая о своём. Что-то додумал и взялся тормошить Сонанту:

— Давай, поднимайся. Пойдём.

Сонанта прикинула, не послать ли его, но решила, что проще послушаться, и кое-как встала. Это было нелёгкое дело: ушибы причиняли боль, а мышцы слушались еле-еле, будто их только вчера пристегнули к костям, или будто в этом сумасшедшем месте изменённая плоть отторгала сама себя. Встав, Сонанта пошатнулась и схватилась за стену. И осталась так стоять в удивлении от двух вещей: во-первых, стена была тёплая, а во-вторых, ладони, прижатые к ней, совсем не болели.

Сонанта сказала об этом Атуру, потому что он вдруг заволновался и захотел знать, что с ней такое. Тогда Атур заволновался ещё больше и стал вдохновенно лапать стену. Но скоро приуныл и заявил, что ему стена кажется холодной. Сонанта посоветовала попробовать в том месте, где держалась сама. Атур попробовал и разочарованно завертел головой, сказав, что у Сонанты, наверное, просто горят ладони. Но Сонанта не считала, что может спутать одно с другим. Она тронула стену рядом, раньше, чем Атур успел убрать руку.

Он вскрикнул:

— Я чувствую! Подожди, не отпускай, я понял!

Они стояли рядышком, упираясь в стену с таким упорством, будто намеревались её сдвинуть. Сонанте это нравилось, потому что так она не чувствовала ни боли, ни тоски, а по телу разливались уверенность и сила. Сонанта даже закрыла глаза от удовольствия.

Атур вздохнул, отпустил стену, задев Сонанту плечом. Она открыла глаза и увидела, что стало темно. То есть не темно, пожалуй, а как-то сумрачно. И материал, из которого было сделано всё в городе, показался уже не льдисто-серым, а тёмно-золотистым.

Сонанта поглядела по сторонам. Перед ней не было непреодолимого барьера, но вокруг сомкнулись стены, небо закрыл потолок. Атур стоял рядом, ворочал головой и часто дышал от возбуждения.

— Мы прошли, — изрёк он победно. — Я уже начал думать, не ошибся ли… Но нет — я выбрал тебя правильно.

— Что это значит? — спросила Сонанта угрюмо. Ей не было так хорошо, как у стены, она чувствовала себя слабой, но уже не такой потерянной.

Они стояли на квадратной площадочке, от которой в одну сторону шёл узкий коридор. Атур отворотился от Сонанты и потянулся в коридор. Сонанта цапнула его за рукав.

— Что значит — выбрал меня?

Атур хотел стряхнуть её руку, но решил по-другому. Улыбнулся криво:

— Ты залог. Или, если хочешь, плата. Чтобы я мог уйти. Видишь ли, если Учитель решает, что ты достоин просветления, он будет учить тебя до тех пор, пока у тебя не пройдёт желание покинуть это место, и тогда он разделит с тобой вечность. Для этого он и живёт, говорят. Подожди, не возражай! Это не имеет для тебя смысла, но ты ведь хочешь знать, да? Поверь, ты поймёшь — позже… Чтобы ищущий мог уйти, он должен оставить вместо себя замену, душу, которая постигла то же, что и он, и в которой довольно страсти и боли, чтобы Учитель увидел её ценность, захотел принять. Ты — мой обратный билет, Сонанта. Я выбрал хорошо.

Сонанта попятилась, отдёрнув руку от Атура, как от какой-нибудь гадости.

— Да ты свихнулся!

— Ты уже говорила это, помнишь?

Ухмыльнувшись, Атур шагнул в узкий проём и медленно пошёл по коридору, оглядывая стены. Сонанта глядела ему в спину беспомощно и зло. Вдруг Атур остановился, просиял — Сонанта высунулась поглядеть отчего, но увидела только, что Атур глупо улыбается голой стене. «Кретин», — проворчала она. Атур протянул руку, будто хотел схватить невидимую ручку невидимой двери, качнулся вперёд и канул в стену. Сонанта кинулась туда, успела заметить в глубине расплывчатую удаляющуюся фигуру — и всё. Она потыкалась в стену, попробовала сделать, как Атур, но на этот раз её не грело и не успокаивало.

Тут Сонанта разглядела свои ладони — они были как новенькие, без синяков и кровоподтёков, и совсем не болели. Это что же, стенка её вылечила? Или, тут Сонанта нахмурилась, она тронулась умом, и у неё пошли галлюцинации? Может, на самом деле она сидит, отрубившись, перед стеной-преградой, а в голове вьются кошмары?