Фаина Раневская. История, рассказанная в антракте

Думала о том, что вот точно так же сорок лет назад она сидела у окна своей комнаты в Таганроге и смотрела на улицу, по которой шли студенты, разносчики сбитня и похожие на Льва Толстого старики в лапсердаках, мечтала стать актрисой, конечно. И вот теперь, когда она стала не просто актрисой, а любимой актрисой всего советского народа, то по-прежнему одна сидит у окна. Значит, ничего не изменилось, потому что всеобщее признание - вещь приходящая, иллюзорная, требующая постоянного подтверждения, причем любой ценой, а одиночество как было, так и осталось, оно никуда не делось.

Впрочем, нет, кое-что изменилось, сейчас шел дождь, а тогда его не было...

Затем переводила взгляд от окна на стены комнаты, на которых висели фотографии с дарственными надписями, гипсовая мадонна с младенцем, контррельеф профиля Пастернака, потом смотрела на книжный шкаф, в котором лежала посмертная маска Пушкина и стоял гипсовый бюст Чехова.

Вероятно, вспоминала слова Войницкого из «Дяди Вании»: «Сейчас пройдет дождь, и все в природе освежится и легко вздохнет. Одного только меня не освежит гроза. Днем и ночью, точно домовой, душит меня мысль, что жизнь моя потеряна безвозвратно. Прошлого нет, оно глупо израсходовано на пустяки, а настоящее ужасно по своей нелепости. Вот вам моя жизнь и моя любовь: куда мне их девать, что мне с ними делать? Чувство мое гибнет даром, как луч солнца, попавший в яму, и сам я гибну».

Раневская Ф.Г. 1980-е гг.

Раневская Ф.Г. Москва, Государственный академический театр имени Моссовета. 1970-е гг.

Фотография публикуется с разрешения Государственного центрального театрального музея имени А. А. Бахрушина

Меж тем грузовик с надписью «Хлеб» уезжал (ходили слухи, что в таких «пятых» ЗИСах по Москве тайно перевозили заключенных), а откуда-то сверху доносились звуки фортепьяно, и женский голос старательно исполнял романс Петра Петровича Булахова «Не пробуждай воспоминаний».

«Главное - живой жизнью жить, а не по закоулкам памяти шарить», - любила повторять Раневская, однако не могла при этом забыть и слов Антона Павловича - «русский человек любит вспоминать, но не любит жить».

Вольно или невольно события, происходившие в жизни Раневской (как и любого человека), были связаны с ее прошлым, напоминали о нем. Другое дело, как к этому было относиться... При всей нелюбви к воспоминаниям Фаина Георгиевна не могла с ними расстаться, была преследуема ими, они являлись ее единственным сокровенным богатством, из которого она черпала вдохновение и надежду.

Фаина (справа) с сестрой Изабеллой

В 1946 году Раневская впервые выехала из СССР заграницу, в Польшу, а через год в Чехословакию, где на киностудии «Баррандов» режиссер Григорий Александров снимал свою знаменитую музыкальную комедию «Весна» с Любовью Орловой и Николаем Черкасовым в главных ролях. Раневской, как всегда, тогда досталась роль второго плана - Маргариты Львовны, экономки главной героини.

Однако кроме работы с прекрасными актерами и талантливым режиссером происходило в той поездке и еще нечто важное, знаковое, связанное с воспоминаниями и прошлой жизнью. Дело в том, что именно в Праге жили родственники Раневской - мама, брат Яков и племянница (отца в это время уже не было в живых, а сестра Белла, в замужестве Аллен, жила во Франции).

Актриса рассказывала: «Каждый вечер, каждый свободный от съемок день я проводила в семье. И за долгие годы впервые почувствовала себя счастливой. Снимали мы под Прагой, так что к маме добраться было нетрудно».

Те встречи в Праге казались сказкой, невероятным стечением обстоятельств, неожиданно сбывшейся мечтой, ведь никаких надежд на то, что она когда-нибудь увидит своих родных у Фаины Георгиевны, прожившей в СССР 30 лет, не было.

Прошлое вдруг стало настоящим, реальной повседневностью, к которой довольно быстро привыкаешь, теряя веру в чудеса.

Однако в 1956 году чудо повторилось.

Раневской удалось съездить в Румынию, куда в то время переселилась Милка Рафаиловна.

Это была последняя встреча Фаины с 93-летней матерью, вскоре Милки Рафаиловны не стало.

Последним отголоском семейной жизни Фельдманов стало возвращение в СССР из Франции в i960 году Изабеллы Георгиевны Аллен (Беллы Гиршевны Фельдман), ставшее возможным благодаря стараниям Фаины Георгиевны, а также помощи члена Президиума ЦК КПСС, секретаря ЦК КПСС, министра культуры СССР Екатерины Алексеевны Фурцевой.

Итак, сестры поселились вместе в двухкомнатной квартире Раневской на Котельнической.