Факультет. Том 5

Но после каждого такого удара я атаковал его ещё яростнее, сражался во всю силу, бился насмерть. Мощь моего дальнобойного натиска становилась всё свирепее, она оттесняла профессора всё дальше, но мне мешал кнут, очень мешал, мать его, и чтобы от него избавиться, я решил рискнуть и броситься во все тяжкие импровизации.

Сам же старик рисковать не любил, выбирая проверенную тактику.

Но то был он, а вот я другое дело.

Когда в меня устремился очередной удар кнута, я замер на месте, позволяя пробить себе защиту руки. Наплечник с хрустом оторвался, отлетел вверх, как щепка, и завертелся в воронке песка. Боль пробрала до самого затылка, зато я успел ухватиться за полотно кнута и намотать его на руку.

Латные перчатки процарапало лезвиями, доспех загудел, получая урон, но мои руки остались целы. Я тут же погрузился во тьму и кинулся на Зойта с кнутом в одной руке и с мечом в другой.

Скрытие придало мне скорости. Лавина паралича опять пошла вперёд, и тот самый кнут стал её проводником. От удара моей Мёртвой мглы профессора затрясло, ужас исказил его лицо, и тут случилось то, чего я так добивался — неубиваемый старик потерял связь с Нимандом.

Эта секунда и стала решающей.

Не успел он даже моргнуть, как я оказался рядом, на расстоянии долгожданного ближнего удара.

Клинок вонзился в шею Зойта.

Церемониться я не стал — сразу в глотку, чтобы уж наверняка. Заскрежетала сталь, без подпитки Ниманда броня профессора дала сбой. Острие моего меча пробило железобетонную кожу противника и вошло в бок его шеи.

Мой шлем окропила кровь, обычная человеческая кровь.

Объединиться с Нимандом у старика больше не вышло, ему не хватило сил.

Я вышел из Погружения во тьму и вырвал кнут из его ослабевшей руки, а потом этот же кнут обмотал вокруг шеи старика. Он упал на колени, но я дёрнул за удавку и заставил его подняться.

— Где ты взял столько силы? Был не только Ниманд, а что-то еще.

Он уставился на меня покрасневшими глазами и оскалился. Кровь с новой силой хлынула из его пробитой шеи.

— Такую же… захотел, да?.. Только ты опоздал… древних чудовищ здесь не осталось… я убил всех и заполучил их опыт…

— Это духовный опыт от убитой веверы из озера Уомор? Он сделал тебя таким?

— Зря ты её не убил, глупец… и Творцы… идиоты, они рискуют, возвышая тебя с драконьим доспехом.

— Чем рискуют?

Оскал Зойта стал ещё шире.

— Собой. Ты получаешь силу за счёт того, что они слабеют и становятся уязвимыми. Они бросили всё на спасение своих миров. — Профессор вдруг перестал скалиться, его рожа скривилась от ужаса, и он зашептал: — О нет… нет… ещё есть время, великий кудесник… есть вре-е-емя!

Я узнал этот взгляд и этот ужас. Точно так же испугалась Белла Мориц перед тем, как её казнил Ниманд.

А вот хрен ему, пусть отсосёт, ублюдок!

Я отпустил удавку на шее профессора и крепче сжал рукоять меча.

Взмах. Рубящий удар. Хруст.

Голова Зойта отлетела в сторону и, как свинцовый шар, стукнулась о землю, перекатилась по камням, заливая их кровью, и завалилась в груду песка. Обезглавленное тело старика рухнуло к моим ногам.

Ниманд не успел уничтожить своего поверенного мага.

Ответом мне стал удар бури прямо в лицо, меня окатило песком и толкнуло в сторону, но это всё, что сейчас смог сделать разгневанный мастер Ниманд. Я убрал мечи, подошёл к отрубленной голове Зойта и взял его за пучок волос, стянутых на темечке и украшенных заколкой в виде двух перекрещенных стрел.

Прощай, профессор.

Эта победа далась мне нелегко, зато Ниманд лишился третьего из четырёх поверенных магов, а значит, надежда ещё оставалась.

Буря вокруг меня постепенно успокаивалась, исполинская воронка опускалась всё ниже, золотистые песчинки на глазах превращались в пепел и покрывали влажную от крови землю.

Когда воронка наконец улеглась, я увидел всё, что происходило вокруг.

И хм… ничего не происходило.

Вокруг места моей схватки с Зойтом плотным кольцом стояла сильфийская армия, огромное войско, занявшее собой всё взгорье и поле битвы, а во главе армии высилась королева Калеста. Раненая, но живая и по-прежнему величественная, хоть под руки её и поддерживали две дочери.

Энио и Буф, оседлавшие коней, находились рядом и готовились к новой атаке, если понадобится. Кажется, все, кто тут находился, меня уже похоронили и собирались сражаться с профессором до последнего вздоха.

Тут же стояла Сьюн, в доспехе и с моим расколотым наплечником в руках.

Увидев меня, живого и держащего мёртвую голову Зойта, Белая Сова закусила губу. Покалеченный кусок моих лат упал к её ногам.

— Живо-о-о-ой… — Шёпот Белой Совы почти оглушил меня.

Все вокруг замерли.

Печаль по погибшим смешалась с восторгом от ощущения победы. Калеста приложила правую ладонь к окровавленной груди и поклонилась.

— Мы пойдём за тобой даже в пекло, великий воин.

Вся сильфийская армия, как по команде, повторила жест королевы, к ним присоединился Буф, а потом и Сьюн.

— Пекло вам будет обеспечено. — Мой жуткий голос Мрака пронёсся над войском и эхом загудел в ближайших горах.

Ряды сильфийской армии склонились ещё ниже, опустив луки на землю.