Факундо

Находясь в Чили, мы ничем не можем помочь тем, кто продолжает упорствовать в борьбе, несмотря на суровые лишения, несмотря на смертоносный нож, занесенный, подобно Дамоклову мечу, над их головами. Ничем, кроме идей, утешения и ободрения — никаким иным оружием мы не можем помочь борцам, кроме того, которым Свободная печать Чили снабжает всех свободных людей. Печать, Печать! Вот, тиран, твой враг, которого ты удушил в нашей стране[31]. Вот то золотое руно, которое мы стремимся отвоевать. И здесь, как и во Франции, Англии, Бразилии, Монтевидео, Чили, Коррьентес[32], она будет смущать твой сон, нарушая могильную тишину, среди которой спят твои жертвы. Чтобы скрыть свои преступления, ты вынужден был похитить дар слова, дар, призванный проповедовать лишь добро. Из-за него ты пускаешься в оправдания и, словно нищий, выпрашиваешь во всех европейских и американских странах продажное, преступное перо[33], чтобы защитить себя с помощью Печати, которую ты посадил на цепь. Почему же ты не допускаешь у себя на родине споров, какие ведешь во всех других странах? — Ясно, почему, иначе зачем тогда столько тысяч жизней, принесенных в жертву ножу, зачем столько сражений, если в итоге все кончается мирной дискуссией в Печати?

* * *

Тот, кто прочитал предыдущие страницы, подумает, что я собираюсь нарисовать впечатляющую картину тех варварских событий, которые обесчестили имя дона Хуана Мануэля де Росаса. Пусть успокоятся все, испытывающие подобные опасения. Еще не дописана последняя страница этой безнравственной биографии, еще не до конца измерена эта жизнь, дни ее героя еще не сочтены. И еще слишком сильны страсти, которые он разбудил среди своих врагов, чтобы судить о нем не предвзято и справедливо.

Другой персонаж будет занимать мое внимание. Факундо Кирога — вот тот каудильо, чьи дела я хочу запечатлеть на бумаге. Уже десять лет покоится в земле его прах, и слишком жестокой и ядовитой выглядела бы клевета, которая ворошит могилы в поисках жертвы. Кто выпустил ту официальную пулю, что оборвала его путь? Из Буэнос-Айреса или из Кордовы вылетела она? История объяснит эту тайну[34]. Дело в том, что Факундо Кирога — тип, доподлинно воплощающий дух гражданской войны[35] в Аргентинской Республике, поистине самая американская фигура нынешних событий. Факундо Кирога увязывает собой в единую цепь все те силы смуты, которые до него давали о себе знать повсюду в провинциях каждая по отдельности; он превращает войну местную в национальную, аргентинскую, и к исходу десятилетия своих деяний, опустошительных походов и сражений победоносно достигает того, чем сумел воспользоваться его убивший. Я надеюсь раскрыть здесь смысл Аргентинской Революции, истолковав биографию Хуана Факундо Кироги[36], ибо считаю, что он с достаточной полнотой воплощает одно из направлений, один из двух враждебных лагерей, которые борются в лоне этого небывалого общества.

Потому-то я и обратился к моим воспоминаниям и, чтобы дополнить их, занялся поисками подробностей, которые могли сообщить мне знавшие его в детстве, бывшие его соратниками или врагами, те, кто видел какие-то события собственными глазами, слышал от других или имел точные знания о том или ином периоде или событии. Надеюсь получить еще больше сведений, хотя их уже и так множество. Если некоторые неточности вкрались в мое повествование, прошу обнаруживших сообщить мне о них, ибо я вижу в Факундо Кироге не просто каудильо, а воплощение аргентинской жизни, такой, какой ее сотворили колонизация и особенности нашей земли, — этому, думаю, необходимо уделить серьезное внимание, ибо иначе жизнь и дела Факундо Кироги оказываются самыми заурядными фактами, и они заслуживали бы войти в историю разве лишь отдельными эпизодами. Но Факундо в связи с величественно дикой природой, которая преобладает на громадном пространстве Аргентинской Республики, Факундо как верное воплощение бытия целого народа, его забот и его чувств, Факундо, наконец, такой, каким он стал, но не под влиянием своего дурного характера, а по неизбежным, не зависящим от его воли причинам, — это самый необыкновенный, самый замечательный исторический персонаж, какой только может представиться для изучения тем, кто понимает, что каудильо, возглавляющий крупное общественное движение, — не более чем зеркало, в коем отражаются, увеличенные во сто крат, верования, нужды, устремления и обычаи целой нации в определенный период ее истории[37]. Как Александр[38] — это портрет Греции, ибо в нем отразилась вся ее военная, литературная, политическая, художественная жизнь, Греции скептической, философской, предприимчивой, той, что обрушивается на Азию, чтобы расширить сферу влияния своей цивилизации.

А потому, чтобы понять идеалы и облик аргентинского народа, необходимо прежде вдуматься в сокровенные моменты его жизни.