Фальшивая певица

Через полчаса импровизированный концерт закончился, и месье Лаврош отогнал всех от двери. Он одёрнул жилет, поправил воротничок и постучался к мадам. Сильвия и Агнесса топтались в конце коридора, надеясь хоть мельком увидеть актрису, когда она выйдет. Максимилиан подошёл к двери и прижался к ней ухом. Изнутри донёсся скрип и звук закрываемого деревянного ящика.

Дверь отворилась, и месье Лаврош отвесил глубокий поклон, держа одну руку в воздухе, а вторую прижимая к сердцу. Жанетт выскользнула из гримёрки и закрыла за собой дверь.

– Мадам, было так чудесно… Ой, – проговорил месье Лаврош.

– Мадам отдыхает, – ответила Жанетт, держась за дверную ручку.

– Могу я по крайней мере…

– Мадам отдыхает, – повторила Жанетт.

Месье Лаврош был джентльменом, а джентльмен понимает намёки. Он снова одёрнул жилет и смущённо кашлянул, но больше ничего не мог сделать. Жанетт смотрела на него с ничего не выражающим лицом.

– Передайте ей, пожалуйста, моё искреннее восхищение, – проговорил он. – Буду с нетерпением ждать репетиции и возможности ещё раз услышать её чудесный голос.

Жанетт слегка наклонила голову и повернула ручку двери. В это мгновение Сильвия и Агнесса опрометью пронеслись по коридору и, не глядя на месье Лавроша, распахнули дверь в гримёрку мадам.

– Мы просто обязаны сказать мадам, как были счастливы услышать её пение, – прошептала Агнесса, протискиваясь в комнату мимо Жанетт.

– Она великолепна. Я так рада, что к ней вернулся голос, – пропела Сильвия, просачиваясь вслед за подругой.

«Ну, если уж все заходят», – промяукал Максимилиан и тоже проскользнул в комнату.

Месье Лаврош нахмурился. Одно дело, если эти глупышки Сильвия и Агнесса вламываются в гримёрку ведущей актрисы, и совсем другое, если он поступит так же. Пока он колебался, Жанетт сверкнула на него глазами, сделала шаг назад и захлопнула дверь у него перед носом, оставив месье одиноко торчать в коридоре.

Мадам полулежала на кушетке под окном, в одной руке держа газету с последними новостями из высшего общества. Агнесса устремилась к ней.

– Ой, новости! – воскликнула она. – Вы читали о краже драгоценностей в районе Мэйфэр шесть дней тому назад? У них есть фотографии всех украшений, и они такие красивые. Вы должны посмотреть, мадам. Вы не поверите своим глазам.

Мадам убрала газету подальше от ручек Агнессы. Максимилиан заметил, как актриса бросила взгляд на ящичек комода, где были спрятаны её собственные драгоценности. Ну, этого можно было ожидать. В конце концов, слухи об ограблении наверняка заставят леди понервничать, попереживать за собственные камушки. Он хотел мяукнуть «я же говорил вам спрятать их подальше», но решил, что не будет выказывать самодовольство.

– Жанетт, ты получила строгий наказ, чтобы никто… – начала мадам, но Сильвия перебила её, бухнувшись в кресло и вытягивая ноги.

– Знаю, знаю, но вы же не имели в виду нас! – воскликнула она. – Месье Лаврош милый старикан, но он может быть ужасным занудой, вечно рассуждая о продаже билетов или рекламе.

– Но мы же не месье Лаврош, – вклинилась Агнесса.

– И мы просто хотели услышать, как вы поёте, – договорила Сильвия. – Боже, это то, о чём я думаю?

Так же быстро, как она упала в кресло, девочка подскочила и оказалась у таинственного деревянного ящика, который так заинтересовал Максимилиана прошлым вечером. Мадам выпрямилась на кушетке и сделала такое движение, будто хотела остановить балерину, но до того, как она или Жанетт дотянулись до неё, Сильвия уже открыла крышку и в восторге захлопала в ладоши.

– Ой, это он! Я однажды видела такой на вечеринке!

Она наклонилась над ящиком, и послышалось какое-то потрескивание.

– Не трогай ничего! – рявкнула Жанетт, грубо отталкивая Сильвию, и провела рукой по чему-то внутри ящика. Потрескивание моментально прекратилось, и Жанетт захлопнула крышку.

Сильвия отпрянула, как будто её ударили. Максимилиан заметил, что она сузила глаза. Девочка не любила, чтобы ей приказывали, и, разумеется, она не потерпит, чтобы чья-либо служанка обходилась с ней так грубо. Она выпрямилась во весь рост и расправила плечи, готовясь поставить Жанетт на место.

Мадам поднялась с кушетки и подошла к Сильвии.

– Жанетт не должна была говорить так резко, – сказала она. – Просто это очень дорогая вещь. С ней надо осторожно обращаться. – Она повернулась к служанке. – Поставь что-нибудь, Жанетт. Чтобы мы могли потанцевать. Я бы хотела посмотреть, как Сильвия танцует.