Фамильные ценности

Со временем магазин на Фрунзенской страшно опошлился: качество ассортимента упало, а цены превосходили все мыслимые пределы. Но там постоянно покупали старинную мебель сотрудники дипмиссий в Москве, перед магазином вечно стояли большие немецкие и голландские фуры, вывозившие эту мебель, увы, ненужную советским людям, за рубеж! Это все я лично наблюдал в 1970-е годы! Теперь ее можно купить в Лондоне на аукционах и вернуть в Россию.

Третий комиссионный магазин располагался тоже на набережной, наискосок от гостиницы “Украина”. Он специализировался на продаже живописи, миниатюр и акварелей. Поскольку от дома этот магазин находился далеко, заглядывал я туда реже, но в свое время приобрел там несколько вещиц, которые до сих пор хранятся у меня.

Финансировал все мои покупки отец. Он видел, что старина – это не просто мимолетная блажь, а страсть, которая имеет продолжение, поэтому всячески поддерживал мои начинания. Художником он был плодовитым – писал по картине в день. В ту пору цены на его работы казались мне фантастическими. Закупочные комиссии Выставочного фонда, Министерства культуры и Музейного фонда оценивали каждую папину картину в 1000 рублей – при средней зарплате в 100–120 рублей – огромные деньги. Поэтому на шестнадцатилетие отец решил сделать мне очень щедрый подарок – 5000 рублей. Такую же сумму я получил, когда мне исполнилось восемнадцать лет. Эти деньги я не прогулял и не прокутил, а целиком потратил на старину, после чего предоставил отцу полную смету своих расходов – что и за какую сумму купил. Столбиком в обычной ученической тетрадке я записывал:

Наперсток серебряный – 3 рубля.

Щеточка для ломберного столика карельской березы – 4 рубля… и так далее.

На подаренные отцом деньги я купил немало мебели, множество прекрасных уникальных старинных книг по истории искусства и, конечно, старинные платья. Первое платье для будущей коллекции я приобрел за 10 рублей, когда мне было семнадцать лет. Этот наряд, сшитый из сиреневого фая, в 1886 году составлял часть приданого одной калужской купчихи. Его мне посоветовала приобрести у своих старых знакомых моя тетя, пианистка Ирина Павловна Васильева. Она была моим добрым ангелом.

Тогда же я придумал расклеивать по Москве напечатанные на машинке объявления: “Куплю старинные сонетки, лорнеты, бисерные кошельки, сумочки, боа из страусовых перьев, платья, зонтики и туфли…” Я понимал, что если просто написать “куплю старинные вещи”, то мне станут предлагать всякую всячину вплоть до прялок, самоваров и утюгов. По указанному в объявлении номеру нашего домашнего телефона мне каждый день звонили старорежимные старушки. Дребезжащим голосом они сообщали:

– У меня для вас кое-что есть. Пишите адрес.

Далее следовало: 3-я Мещанская, дом 3, квартира 8. Звонить два раза. Или что-то в этом роде.

Старушек мои визиты приводили в восторг! У них десятилетиями в шкафах пылились старинные вещи, которые никого не интересовали. И вдруг мое объявление! А у них пенсия рублей 30. Но тут приходил Васильев и накупал на 25 рублей. У старушки был настоящий праздник. Она себе покупала торт и заказывала новые зубы!

Так, через объявление, я познакомился с удивительной Марианной Кавериной, внучкой одного из пайщиков Московского художественного театра. Она сохранила два платья, созданных Надеждой Петровной Ламановой. Одно из них, серое, 1920-х годов, вышитое стеклярусом, я приобрел за 25 рублей. От второго платья отказался, о чем теперь страшно жалею. Это шелковое платье изумрудно-оранжевого цвета было распорото на куски, а я на тот момент не умел хорошо шить и не имел реставраторов. Молодо-зелено!

Так же, через приклеенное к водосточной трубе объявление, на меня вышла кузина известной киноактрисы эпохи нэпа Софочки Магарилл. Софьи Зиновьевны не стало в 1943 году. Она умерла в Алма-Ате от брюшного тифа, а ее кузина жила в Москве и в голодные годы выживала тем, что потихоньку продавала вещи, принадлежавшие актрисе. Торговля у нее была организована как на блошином рынке. На накрытом скатертью столе лежали перевязанные бечевкой мелкие аксессуары. К каждому прилагался ценник: 3 рубля, 5 рублей, 10 рублей… Настоящий магазин на дому.

Тогда же я познакомился с семьей обрусевших немцев по фамилии Шлезингер, у которых приобрел зонтики, пальто, визитные платья… Цены, конечно, кусались. Платье могло стоить 40 рублей, а если из кружева, то и все 80.

Примерно в то же самое время, а речь идет о середине 1970-х годов, я познакомился с известной киноактрисой Еленой Тяпкиной, снимавшейся еще с Любовью Орловой в фильме “Веселые ребята”. Она переезжала с одной квартиры на другую и в ожидании грузовой машины сидела под зонтиком на каком-то пустыре в компании двух очень странных людей – лилипута и великана. Вокруг стояли корзинки, картонки, коробки и тюки. Я подошел к этой экзотичной троице и сказал:

– Какой у вас красивый зонтик!