Фантасмагория душ. Рассказы и стихи

Так мне показалось сначала. Но, оглянувшись, я увидел себя, преспокойненько лежащего на кровати. Даже было заметно, что у спящего проскальзывала ехидная улыбка. Тело наверняка потешалось надо мной. «Смотри, смотри, у него вместо ног забавно повисли две трусливые мысли, а руки – это эмоции. Ими он размахивает по воздуху, пытаясь взлететь, – говорило тело само с собой, – Нет, не получится, нет в нём космической силы…»

После таких предательских разговоров я окончательно понял, что мои сознание и тело – это совершенно разные субстанции, в какие-то моменты умеющие работать независимо.

Что же делать? Перед превосходящими силами противника остаётся только лишь расслабиться, как расслабляются после нескольких «рюмок чая» в кругу закадычных друзей. С виду казалось, что допоздна засидевшиеся собутыльники тащат не в меру выпившего приятеля. Но, не обращая внимания на свой вид, я начал следовать принципу: если невозможно изменить обстоятельства, то нужно просто успокоиться и получать удовольствие от происходящего.

Было только немного обидно. Неужели Инно забирают меня на корабль для экспериментов, и я лишь подобие лабораторной мыши в руках высоколобых учёных? «Что с него взять, кроме анализов?» – наверняка думали пришельцы. Все мои терзания, поиски, любовь, наконец, – представляют интерес только лишь в качестве предмета для исследований высшей расы…

– Ну, упирааайся, сопротииивляйся, давааай! – кто-то маленький внизу, цепляясь за мою мыслимую штанину, из-за всех сил пытался остановить похищение. Покраснев от натуги, крошечное создание ни за что не хотело отдавать меня Инно, – Борись, слабак, не позволяй им себя победить!..

И случилось чудо! В какой-то момент «малой» сумел затормозить процесс похищения. Инопланетяне удивленно обернулись. Кто же мог помешать высшей расе делать своё «грязное» дело? И почему-то, увидев заступника, они, махнув руками, решили не возиться со мной. Непрошенные гости так и ушли ни с чем, оставив мой разум лежать у собачьей будки возле дома. Рядом, вытирая пот со лба, еле дыша, сидела на пенёчке моя маленькая душа…

Эпилог

Утро. Мои тело, разум и душа проснулись одновременно. Комната Инно исчезла с первыми лучами Солнца, проникшими в окно.

– Как спалось, дорогой? – я увидел жену, входящую ко мне.

– Прекрасно, любимая, – ответил я, улыбаясь, постепенно забывая ночные приключения…

Я верою умоюсь родниковой…

Я верою умоюсь родниковой,
Неверие отвергнув поутру.
И, запахнувшись молча в плащ холщовый,
Скажу, что никогда я не умру.

Пусть молнии сверкают надо мною,

Пусть гром грохочет гулко в небесах,
Я буду жизнью жить всегда земною
В своих златых сверкающих мирах.

Что мне другие скажут – не услышу,

Глаза закрою, чтоб не видеть смерть.
Её я всей душою ненавижу,
Эй, расступись, незыблемая твердь!

В лучах идёт бессмертный человече,

Неся с собою вечность на плечах.
И пусть сегодня полыхают свечи
В пузатых белокаменных церквях.

Начертательная геометрия

Каждый человек ценен для Бога.

Ибо в противном случае он не явил бы его свету.
Но ценность свою должен понять сам человек,
посмотрев на себя глазами Всевышнего.

Раздражённость ёжиком пролезла внутрь Мамедали Керимовича, преподавателя начертательной геометрии политехнического института. Зверёк, ощетинившись, вонзил иголки в тонкую сущность учителя, что тут же сказалось на настроении пожилого человека. В свои семьдесят три года Мамедали должен был бы сейчас находиться не в аудитории, а пить из пузатых армудов чай на густо оплетённом виноградом балконе. Он ясно представил, как аккуратно, чтобы не обжечься, берёт двумя пальцами стеклянный миниатюрный стаканчик, изгибы которого напоминают женское тело. Подносит его к губам и, отпив немного волшебного напитка, расслабленно думает о вечном. Сладостно утонув в качающемся кресле из ротанга, в тёмном халате в клеточку, слегка небрит, в глубокой задумчивости он замечает божью коровку.