Фантасмагория и другие стихотворения

Вам нрав насекомых прибрежных знаком?
Нет? Тот, кто не слишком проворен,
Узнает немедленно, взявши внаем
Жилье подешевле у моря.

Вы любите кофе с приморским песком,

А в чае соленую горечь?
И яйца по вкусу вам с рыбьим душком?
Выходит, вы выбрали море.

И если тех лакомств изведав сполна,

Вы в лес не запроситесь вскоре,
Пусть мочит вам ноги морская волна.
Вам рекомендовано море.

Люблю я на море живущих друзей,

И я у них тоже в фаворе,
Но в обществе их удивляюсь сильней,
Как может нравиться море.

За ними на скалы, ленив и устал,

Я лезу, забыв об опоре.
И что же я слышу, сорвавшись со скал?
Как восхитительно море!

И чувствую я, что смеялись друзья

В чрезмерном каком-то задоре,
Как только соскальзывал в лужицы я,
Те, что оставило море.

Перевод М. Матвеева

Рыцарь попоны

А у меня есть добрый коник
      А зависти — ни йоты,
Ко всем, кто хлещет по попоне,
      А нос их в каплях пота,
Зачем же так колотят пони,
      Коняшку из капота!

Мое седло… — Со стременами? —

      Спросили вы, — для пят?
Нельзя мне ездить в этом сраме —
      Коняшки не простят.
Ведь стремя для баранов, сами —
      Не лучше вы ягнят.

А у меня есть удила —

      Изысканны, прекрасны,
Но не пригодны для осла,
      Спешащего к Парнасу!
Они коням дают крыла —
То удила Пегаса.

Перевод С. Головой

Гайавата фотографирует

[В век подделок не имею я претензий на заслуги за попытку сделать то, что всем известно и несложно. Ведь любой в известной мере чуткий к ритму литератор сочинять часами мог бы в легком трепетном размере славных строк о Гайавате. Посему не стоит, право, обращать свое вниманье к форме маленькой поэмы, к заключенным в ней созвучьям — пусть читатель беспристрастный судит непредубежденно только поднятую тему.]

С плеч могучих Гайавата
Фотокамеру из бука,
Полированного бука
Снял и сей же час составил;
Упакована в футляре,
Плотно камера лежала,
Но раздвинул он шарниры,
Сдвинул стержни и шарниры
Так, что ромбы и квадраты
Получились, словно в книгах,
Книгах мудрого Евклида.
На треногу все воздвиг он —
Заползал под темный полог —
Простирал он к небу руки —
Восклицал: «Не шевелитесь!» —
Сверхъестественное действо!
Вся семья пред ним предстала.
Все по очереди, чинно.
Перед тем, как сняться, каждый
Предлагал ему, как лучше,
Как получше выбрать позу.
Первым был отец семейства:
Он у греческой колонны
Пожелал расположиться,
У стола хотел стоять он,
У стола из палисандра.
Он держал бы свиток крепко,
Крепко левою рукою,
В сюртуке другую спрятав
(Так, как будто Бонапарт он),
Простирал бы взгляд в пространство,
Взгляд унылый дикой утки,
Побежденной злою бурей.
Героическая поза!