Фантастическая проза. Том 1. Монах на краю Земли

В марте месяце Сталин принял решение поставить на 2-ю Ударную армию одного их наиболее способных своих военачальников, генерал-лейтенанта Андрея Андреевича Власова. Власов окончил церковноприходскую школу, затем был красноармейцем, а позднее стал кадровым офицером и сделал карьеру в РККА. В конце тридцатых годов Власов был военным советником у Чан Кайши, в сентябре 1941 года он командовал под Киевом 37-й армией, а в октябре 1941 года, будучи командующим 20-й армией, участвовал в разгром немцев под Москвой. В боях под столицей он приобрел известность, благодаря тому, что пустил против застрявших в снегу немцев своих пехотинцев на санях, буксируемых танками.

Капитан Скиба несколько раз видел этого почти двухметрового роста человека с грубыми чертами лица, в очках и говорящего басом. Скибе он показался педантичным и нахрапистым, в отношении подчиненных генерал-лейтенант был деспотичен и жесток. Наверное, таким и должен быть командир, нацеленный на победу, но Скибе Власов не понравился. Кроме того, ходили слухи, что брат Власова в свое время был расстрелян ЧК, а родители раскулачены. Следовательно, за командующим следовало осуществлять негласный надзор, а это всегда сложно исполнить, особенно в условиях действующей армии. Первые шаги нового командующего обнадеживали. К тому же началась распутица. Наступил период бездорожья, которого так боялись немцы. Появилась надежда. На Онеге и Ладоге еще стоял лед, но распутица уже тронула торфяные болота. Фронт пытался развить наступление, не имея резервов.

— Оставим заботы о немцах начальству, — сказал капитан Скиба. — Твои соображения, Сергей?

После страшной смерти Вали-танкистки Дворников замкнулся в себе. Перестал рассказывать забавные истории из жизни инженеров и конструкторов «Остехбюро», рассуждать о женщинах, хотя и видел-то он Валентину два или три раза, а разговаривал с ней и того меньше. Видно, запала ему лихая девушка в душу.

— Все-таки, думаю, это связано с человеческой психикой, — сказал Дворников. — Внешних причин к тому явно не просматривается.

— Ой ли? — усомнился капитан. — Несколько однотипных случаев на протяженном пространстве, одинаковое поведение жертв, и вы не видите внешнего вмешательства?

— Я не вижу факторов, которые на это бы указывали, — упрямо сказал Дворников.

— А ты, Аркадий, как считаешь? — повернулся капитан ко мне.

Меня смущало многое. Например, почему Поляков прошел по гати несколько километров и при этом беспорядочно раздевался, а одежда всех остальных была снята в одном месте и аккуратно сложена рядом с покойниками? Почему Поляков несколько часов отлеживался в кустарнике? От кого он прятался? Чего или кого боялся? Это ведь не так просто в холодные апрельские дни голым просидеть в кустах несколько часов! И куда делось его табельное оружие? Впрочем, вот это было не так уж и важно. Поляков мог запросто забросить оружие в болото, как это он проделал со своими сапогами, причем первый сапог он зашвырнул в яму около деревни. А второй сапог он нес еще два километра! Зачем Литарев набивал себе рот грязью? И вообще, какого черта они все раздевались догола?

— Ну, Аркаша, — грустно сказал капитан. — Вопросов и я могу накидать. Например, тебе не интересно, почему портянки в двух случаях были оставлены позднее исподнего? Для чего покойники тащили их за собой?

— Мне-то интересно, — вздохнул я, — только боюсь, что на такие вопросы мы никогда не получим ответа. Но если говорить по существу, могло иметь место пищевое отравление. Грибами, например. Я тут с военврачем разговаривал. От некоторых грибов иной раз такие галлюцинации бывают! Запросто могло привидеться, что ты на Черном море в профсоюзном санатории отдыхаешь.

— Это уже что-то, — удовлетворенно сказал Скиба. — Тут уже некоторые рекомендации дать можно. Только вот что меня, Аркадий, смущает, — он принялся загибать пальцы. — Поляков, Литарев, Балясин — все они, понимаешь, сельские жители, причем из грибных мест. Ладно, можно еще Букатова уличить в незнании грибов, да и то я в этом сильно сомневаюсь — Владимир все-таки не Самарканд. Остальные явно поганку или мухомор с масленком не спутают. Да и время у нас какое? Апрель. Попробуй найди в это время на болоте грибочки. Какие грибы в апреле могут расти?

— Сморчки, — сказал до того молчавший Зверев. — Хорошие грибки, прекрасная закусочка в соленом и жареном виде.

— Но галлюцинаций не вызывают? — повернулся к нему капитан.

— А я, между прочим, про грибы и не говорил, — сказал я. — Я, к примеру, сказал — грибы. Может, это ягоды какие-то прошлогодние, испарения, скажем, из земли. Укус насекомого. Что у нас, насекомых в землянках да шалашах не хватает? И потом, не помню я в донесении такой фамилии — Балясин. Откуда вы ее взяли, товарищ капитан?

— Был такой неучтенный случай, — чуть смутился Скиба. — А еще имели место несчастные случаи с красноармейцами Ахтыриным, Бобровым, Ямашкуловым… И все они, заметьте, из разных подразделений. Ну, ладно, Ямашкулов мог с голодухи ядовитый грибок по незнанию сжевать. Но остальные! Остальные!