Фантастическая проза. Том 1. Монах на краю Земли

— Вот ты смеешься, — обиженно сказал Дворников, — а я тебе так скажу, социализм в отдельно взятой стране мы обязательно построим. А вот коммунизм, его нахрапом не выстроишь, большой труд должен быть. И прежде всего должны совершенствоваться орудия труда.

— Это как? — удивился Дроздов.

— Вот, скажем, сейчас для того чтобы урожай посеять, собрать да пирожки испечь, много разных технических приспособлений надо, — начал загибать пальцы Дворников. — Смотри, для того чтобы вспахать и засеять нужен трактор, плуг, сеялка, хреновина эта, что ядохимикатами поля обрабатывает от вредных насекомых. Удобрения надо внести. А потом еще собрать урожай надо: тут уж комбайн и трактор опять же необходимы, машины, элеватор, где зерно будет сушиться и храниться. Тоже морока! Но ведь еще сайку испечь требуется. Тут уже форма нужна, машина, которая тесто замешает и по формам разольет, формы опять же… Да еще производство яиц, молока, там опять же свои процессы… Пока хлебушек готовый попробуешь, потом обольешься. А при коммунизме все совсем по-другому будет. Ведь если атомы одним образом сложены, стало быть, их можно разобрать и другим образом собрать, как раз так, как тебе нужно. Берешь, например, лопату… э-э-э…

— Говна, — с удовольствием подсказал Дроздов.

— Да пускай говна, — покладисто согласился Дворников. — Оно тоже из атомов состоит. А машинка эта атомы дерьма рассортирует, по новой конфигурации их сложит, и вот уже на выходе свежая и горячая французская булка.

— Не хотел бы я булку из дерьма жевать, — сказал Дроздов.

— Привыкнешь, — пообещал Дворников. — К тому же она совершенно ничем от обычной булки отличаться не будет, к тому же про говно ты сказал, а не я. Где столько этого добра напасешься, чтобы хлеба на всех хватило? Будет песок или, скажем, земля. Главное — чтобы материальное было. Одна материя переработается в другую, понял?

Они замолчали.

— Слушай, — вдруг спросил Дроздов, — так что же тогда получится? Комбайнеры не нужны, трактористы не нужны, кто работает на элеваторе — тоже не потребуются, хлебопеки, доярки, птичницы — всех получается побоку? Что же тогда народ будет делать?

— Творчеством заниматься, — авторитетно сказал Дворников. — Кто в науку подастся, кто песни петь да плясать станет, другие стихи и романы к твоему удовольствию сочинять станут. Да что там творить, путешествовать станут, мир познавать, к звездам намылятся!

— Врешь ты все, — сказал Дроздов. — Не станут они ничего сочинять, будут лопатами дерьмо в твои аппараты бросать и самогонку из него гнать. Сопьется народ со скуки!

В этот момент в комнату вошел капитан Скиба.

— Ну, славяне, — сказал он. — Седлайте коней. Последний парад наступает!

Поисковая работа однообразна и требует к себе наблюдательности и выносливости. Если с наблюдательностью у нас, можно сказать, дела обстояли удовлетворительно, то с выносливостью дело было значительно хуже. Поиск включает в себя движение по маршрутам внутри выделенного для того района, визуальное наблюдение и опрос населения по необходимым для розыска вопросам. Диверсант — не иголка в стоге сена, он обязательно привлечет к себе внимание, даже будучи в советской форме. Но одновременно нам в обязанность вменялось наблюдение за водным пространством Ладоги в пределах закрепленного района. Выполнять сразу обе задачи было намного сложнее. И еще следовало определить возможные места базирования подводной лодки, все-таки десять-пятнадцать метров длины в штаны не спрячешь, к тому же подводники должны были где-то питаться, отсыпаться и готовиться к новым выходам в озеро. А сделать это можно было в оборудованном под базу гроте или в домовладении, удобно примыкающим к озеру.

Нам достался маршрут по западному побережью озера, как раз там, где почти не было поселков. Участок был небольшой — между деревнями Тетерево и Соловьево. Всего две небольших деревушки на почти двадцатикилометровом участке побережья. Сами деревушки ничего особенного собой не представляли — десятка по три домишек, откуда, наверное, всех мужиков уже призвали. Берега Ладоги вообще не слишком заселены, и надо же именно нам досталась самая глухомань. Похоже, что кто-то заглянул в наши личные дела, хмыкнул, решил, что от этаких контрразведчиков проку будет мало, и отправил нас к черту на кулички, чтобы не путались мы под ногами у более серьезных людей.

Продпайком нас обеспечили, катер береговой охраны доставил до лесничества.

— Надежный человек, — охарактеризовали местного лесника знающие люди. — Делу революции предан, проверен на конкретных делах, в свое время принимал участие в ликвидации банды Сашки-душегуба. Староват, правда, но вы ведь его не женить едете!