Фантастическая проза. Том 1. Монах на краю Земли

Лесничему оказалось далеко за шестьдесят, но, на мой взгляд, женить его вполне можно было, лесничий даже мог позволить себе некоторую привередливость в выборе невесты. Одет он был, как все в прифронтовой зоне — в полевое обмундирование без знаков различия, да вместо кирзовых сапог носил литые резиновые, не расставался с двустволкой. Даже сев за стол, поставил ружье рядом с собой. Звали его Василием Поликарповичем Маховым, говорил он густым басом и не очень охотно.

На вопрос капитана, видел ли он в лесу кого-нибудь подозрительного, Мохов ответил отрицательно, но — как мне показалось — немного уклончиво. Тогда Скиба поставил вопрос несколько иначе: не замечал ли лесник во вверенных ему угодьях чего-нибудь странного, ведь там, капитан неопределенно мотнул головой вверх, товарища Мохова характеризовали как человека серьезного и наблюдательного. После этого вопроса лесник задумался, потом припомнил:

— Был один случай странной порубки по весне. Кто лес рубил, так и не понял. Я мужиков из Соловьево пытал, никто не признался.

— Покажешь потом — где, — сказал капитан.

— Отчего не показать? Покажу, — равнодушно пообещал лесник.

Оживился он, когда Дворников поставил на стол бутылку «сургучки».

— А вот это славно, — сказал Мохов. — Я похозяйствую, капитан?

— Ну, — с некоторым сомнением согласился Скиба, — хозяйствуй!

Стол у лесника был богатым, словно он в деревне Маслино жил. Была тут жареная зайчатина, и копченая кабанятинка, и соленые крепкие рыжики, и моченая с клюквой капуста, и домашний хлеб, который лесник выпекал сам, и прочие дары леса и озера, вроде вяленых лещей и жареной щуки.

— Богато живешь, — похвалил Скиба. — Только вот зайчатина — по сезону ли?

— Бывает, — скупо сказал лесник. — Ты, капитан, можешь не есть, раз уж такой законник, а твои подчиненные, как я погляжу, уже руками и ногами сучат от нетерпения. Подсаживайтесь, робятки, глаз жрет, да сытости не дает.

После обеда я вышел во двор.

Вокруг стоял лес — тихий, приветливый. Словно и не было вокруг войны, так, собралась хорошая компания и приехала к леснику в гости — на озере с удочками позоревать, по лесу с ружьишком пройтись или просто прогуляться по ельнику или березовой роще, грибки крепкие после первого дождя пособирать. Выпили, о жизни поговорили. Только вот надета на нас была военная форма, и с автоматами расставаться не приходилось, потому что совсем неподалеку слышались редкие раскаты канонады, словно отзвуки далекой грозы. И в лес без опаски нельзя было пойти, мало ли какие хищники по нему сейчас бродили, возможно — и двуногие.

Глава двадцатая Прогулки по берегу

Это только в книгах Шпанова шпионов и диверсантов легко было ловить. Одно из двух: или диверсанты и шпионы были толстые и неуклюжие, вроде моего соседа Ивана Кузьмича Конкина, которого арестовали в тридцать седьмом, либо противник забрасывал в наш тыл истинных дураков, которые даже в райкоме партии при постановке на учет по фальшивому партбилету со всеми здоровались, вскидывая перед собой руку и бодро говоря: «Хайль!». На деле же все получается иначе — топчешь лесные тропки, карабкаешься по кручам скал, сбиваешь в кровь ноги, а все впустую. За день мы проходили до сорока километров. Возвращались в лесничество, у всех ноги гудели от усталости. Одно хорошо, с питанием у нас дело наладилось, и мы быстро набирали утраченный вес и силы.

Места здесь были красивые. Маршрут вдоль побережья пересекала только одна речушка — Семужья, да и на той неподалеку от устья стоял деревянный мост, который никакого стратегического значения не имел, а потому для диверсантов не представлял ни малейшего интереса. Ради осторожности мы обследовали и его, мин не обнаружили, а срублен он был на совесть, должен был простоять не один десяток лет.

Стояли теплые безветренные дни, когда небо не затягивают тучи, а белыми ночами, когда и без того было светло, небо усеивали сотни разнообразных звезд.

Лес здесь был смешанный — темные ели соседствовали с кудрявыми глупыми березками, вокруг зеленели кусты смородины, а между деревьями росли разнообразные папоротники, которые в некоторых местах достигали нам до пояса. Земля была сырая, она сочилась влагой, влажным был воздух, и между деревьями зеленел изумрудный пушистый мох, который взбирался на пни, стелился по мощным обнаженным корневищам, и кое-где с легким журчание бежали ручьи. Вода их скапливалась в ложбинках, образуя прозрачные бочажки, из которых можно было напиться. По утрам между деревьев струился белый туман, клочья его напоминали фантастических чудовищ.

Иногда со стороны озера накатывался странный гул, словно над озером бушевала гроза или далекие корабли вели артиллерийскую дуэль.

Мы чесали квадрат втроем, капитан, Дворников и я. Востриков, Дроздов и лесник шли вдоль берега. В конце маршрута группе предстояло снова сойтись воедино. Была вторая половина дня, и до встречи с остальными оставалось не так уж много времени.