Фантастическая проза. Том 3. Поезд в один конец

— Некогда рассказывать, — она быстро переодевалась. На ней уже был купленный для работ за городом тренировочный костюм, и она торопливо зашнуровывала кеды. На диване валялась большая черная сумка, куда она беспорядочно свалила свое барахло. Я даже поразился: за ней, как она сама считала, гестапо приехало, дом обложили так, что мышь не проскочит, а она все равно на что-то надеется, и не просто надеется, а вещички свои женские бросать не собирается, даже косметику не забыла.

Элка глянула на меня, блеснула белыми зубками.

— И что дальше?

А в подъезде уже слышался топот. Потом зазвонил звонок — резко, требовательно.

— Может, через соседей? — предположила Элка.

— Они нам на балкон даже высунуться не дадут, — тихо ответил я.

В дверь ударили кулаком, потом послышался резкий голос:

— Стацко, открывайте, мы знаем, что вы здесь?

Стацко? Я даже приободрился — может, все-таки ошибка, но Элка меня остудила:

— Я же говорила — за мной!

Не знаю, для чего она гестапо сдалась, но и добровольно отдавать ее я не собирался. Мой фатер постоянно твердил, что мужик должен быть мужиком, особенно если дело касается женщин. Что бы Элка ни натворила, она была моей женщиной, а это значило, что я должен был ее защищать даже в самой безвыходной ситуации. К тому же, забрав ее, они вряд ли оставили бы меня в покое. Лес рубят — щепки летят! А гестапо рубить умело, там качественные лесорубы подобрались, в тайгу бы их к товарищу Жданову, он бы их занял по полной программе.

— Что дальше? — одними губами спросила Элка, но я ее услышал.

— Подождем, — не глядя на нее, сказал я. — Пусть выламывают дверь.

Пусть они, гады, думают, что в квартире сидят затравленные и запуганные люди. Тем неожиданнее для них будет встретить боевого беса со светорубом. Беса со светорубом! В этом была определенная мысль, как же я об этом сразу не подумал. Не человека с шипящим клинком в руках они увидят, а именно беса. И откуда им знать, кто там скрывается под доспехами! Тут было два варианта: или они все тараканами разбегаются по щелям, или мне приходится прорываться на выход и порубать на куски всех: гестаповцев, бойцов из охранного батальона, «майбахи», на которых они к дому приехали… Додумать мысль я не успел, в дверь снова ударили и теперь уже отнюдь не кулаком, сверху посыпалась штукатурка, и я нажал на копку светоруба. Элка снова сдавленно вскрикнула — она впервые видела, как облачаются в бронированные доспехи, причем делал это близкий ей человек, на боевого беса совершенно не похожий. Дверь рухнула, и в образовавшийся проем рванулись профессионалы из группы захвата. Рванулись и застыли, с ужасом разглядывая вставшую перед ними фигуру.

И тут я выбросил клинки обоих светорубов. Зашипев, они голубовато замерцали в воздухе. Нервы у противника не выдержали. Они даже не пытались что-либо сделать, а просто элементарно наложили в штаны и бросились по лестнице вниз, не обращая внимания на карканье офицера в черном резиновом плаще. Впрочем, тот тоже особо не командовал. Сообразив, что остался в одиночестве, он тоже припустил вниз, путаясь в полах длинного плаща и едва не падая из-за этого. Я метнул ему вслед лезвие, но скорее для острастки, а не для того, чтобы догнать. Клинок высек из бетона сноп оранжевых искр, гестаповец дико завопил, заматерился по-украински и прямо покатился по лестнице.

Воевать мне не пришлось.

Прошло несколько минут, и во дворе тяжело заревели моторы. Можно было представить, как лихорадочно прыгают в крытые кузова солдаты охранного батальона. Под клинок беса попасть никому не хотелось.

— Здорово! — сказала Элка у меня за спиной. — А дальше-то что?

— А дальше будет кросс по пересеченной местности, — мрачно сказал я, освобождаясь от доспехов и бросая выключенные светорубы в сумку. — И прятаться придется ото всех, включая бывших друзей.

На улице было пустынно.

Мы торопливо пересекли улицу и спустились в подземку. Наверное, это было не лучшее решение, там нас могли запросто перехватить, Подземка могла оказаться мышеловкой, готовой в любое мгновение захлопнуться, но я надеялся на внезапность происходящего. Им еще очухаться надо и навести справки, убедиться, что никакого боевого беса в квартире не было и быть не могло. И тогда они выходили на меня.

Рассчитал я правильно, только одной малости не учел. Едва мы ввалились в квартирку, которую я берег, как тайную норку на всякий случай, в кармане у меня запищала «мобила», сообщая, что в мой адрес пришло сообщение. Прижавшись спиной к двери, я достал телефон и просмотрел сообщение.

Оно было коротким. «Purga, tebe pizdec!» — подвел итог нашим взаимоотношениям далекий Петрович.

Ну это он так считал. Я в свою очередь надеялся, что у меня есть некоторые шансы. Присев на корточки, я вскрыл «мобилу» и достал сим-карту. Теперь она была не нужна, более того — опасна.

Элка с интересом оглядела квартиру.

— Кто здесь живет?

— Мы, — сказал я и посоветовал: — Ты бы, подруга, не частила с расспросами. У меня к тебе их тоже целая куча. — Я встал, подтолкнул ее вперед. — Заходи, не стесняйся.

— Не дворец, — объявила Элка. — но жить можно.