Фантастический Калейдоскоп: Йа, Шуб-Ниггурат! Том I

– Я знаю, но…

– Ваш друг съехал, не предупредив. Я считаю, такое поведение недопустимо.

«Козлов везде хватает», – подумал Саша.

– А второй жилец? – не унимался визитёр. – Я могу с ним поговорить?

– Он выселился недавно. Развёл антисанитарию и дал дёру. Хотите – поищите в Казани. А теперь извините, у меня клиенты.

Лидия Петровна хряснула щеколдой сильнее, чем было необходимо.

Саша отлепился от подоконника.

– Итак, на чём мы остановились? – часто моргая, спросила женщина.

– На цене. Четырнадцать тысяч, верно?

– Лучшая цена в Перово.

– Что ж. Меня устраивает.

В коридоре он задержал взгляд на запертых дверях с прикрепленной к ним картиной, желтоглазым тигром среди стеблей бамбука.

– А это комната Генночки, – ласково сказала хозяйка.

Обойдёмся без Диониса Ольга Кузьмина

Дожди шли всё лето. Виноград трескался, не созревая, на листьях расползались уродливые мучнистые пятна. Козы подхватили какую-то пакость, от которой кашляли до крови. И совсем перестали доиться. На огородах гнило всё, кроме капусты. Люди в деревне ходили мрачные, с потупленными глазами, словно уже видели, как маячит перед каждым призрак голодной смерти.

Агата до последнего надеялась, что обойдётся. Когда стало ясно, что уже всё, край, достала из старого бабушкиного сундука, с самого дна, продолговатый свёрток. Размотала пожелтевшее полотно и долго смотрела на ничуть не потускневший от времени бронзовый нож с изогнутой, как виноградная лоза, рукоятью. Потом спрятала его в корзину, дождалась ночи и пошла по раскисшей тропе к древнему каменному лабиринту за рощей.

Путь к древнему алтарю в центре лабиринта, Агате показала бабушка. Научила, что и как делать. Строго наказала – грех это, придёшь, только если совсем беда.

В лабиринте было холодно и сыро. Агата шла, стараясь не касаться склизких стен. Тучи чуть разошлись, проявилось бледное пятно луны. А ведь бабушка учила, что обряд надо совершать на новую луну. И обязательно зарезать на алтаре козла. Вот только единственный в деревне козёл сдох на прошлой неделе. Агата вздохнула. Зря она столько ждала. А теперь придётся лить свою кровь и надеяться на лучшее. Полнолуние – это ведь самое колдовское время, верно? Не может древний бог не услышать.

Агата брызнула на алтарь уксусом – вина не было – и резанула лезвием ладонь. Кровь потекла по желобу, смешиваясь с дождём.

Дрожащим голосом Агата запела древний гимн:

– Я Диониса зову, оглашенного криками «эйа»! Перворожденный и триждырожденный, двусущий владыка, неизреченный, неистовый, тайный, двухвидный, двурогий, в пышном плюще, быколикий, «эвой» восклицающий, бурный, мяса вкуситель кровавого…

Она допела. Дионис не отозвался, дождь продолжал лить.

«Надо козла! – в отчаянье подумала Агата. – Где же его взять-то?»

– Ме-е-е!

Она вздрогнула и попятилась. Возле алтаря стоял козёл. Чёрный, с жёлтыми глазами, похожими на две расколотые пополам луны. Козёл посмотрел на Агату, на нож, на алтарь…

– Жертва нужна? – деловито спросил он.

– Д-да…

– Капуста есть?

Агата кивнула. Разом пересохшее горло сжалось. Сейчас она не то что слово, даже писк бы из себя не выдавила.

– И ещё простыни… – Козёл мечтательно зажмурился. – Только не затхлые, а прямо с верёвки, чуть подсохшие после стирки, чтобы ветром пахли. Угостишь? Вот и договорились.

Козёл взобрался на алтарь и улёгся, подставив горло.

– Режь.

Агата потрясла головой. Наваждение не исчезло, зато вернулся голос. Должно быть, от полной нелепости происходящего.

– Как же ты… – хрипло прошептала она.

– Я потом оживу, но жертва всё равно зачтётся.

Агата замахнулась ножом. Ей не приходилось резать никого, крупнее курицы. А тем более, говорящего козла.

– Не могу! – Она бросила нож и разрыдалась.

– Вот люди пошли! – Козёл слез с камня. – Ладно, обойдёмся без Диониса. Всё равно его трезвым не застанешь, а пьяный он ни на что не способен. Ты чего хотела-то?

– Чтобы дождь перестал!

Козёл поднял голову, прищурился.

– Это тебе обойдётся в дюжину простыней.

– Да хоть всё моё приданое забирай, только останови дождь!

– Щедрая какая! – Козёл усмехнулся. – Реветь-то перестань, и без того сыро.

Длинные рога его заискрились. Змеями сорвались с острых кончиков молнии, улетели в небо. Агата замерла с раскрытым ртом. Молнии рвали тучи на клочки. Луна светила всё ярче. Из ниоткуда налетел сухой горячий ветер, подмёл небо.

– Готово, – горделиво сказал козёл. – Теперь долго дождя не будет.

***

Солнце жарило уже неделю. Виноград наливался сладким соком, навёрстывая упущенное время. Козы отогрелись, перестали кашлять и снова исправно давали молоко. Лица людей прояснились, все улыбались друг другу. Хозяйки выносили из домов отсыревшие постели на просушку. На Агату с её стиркой никто не обращал внимания.

Порезанная ладонь болела. И как Агата ни старалась, кровь попадала на простыни, когда она их отжимала. Впрочем, козёл не жаловался. Людям на глаза он не показывался, держался за домом, в тени, и не спеша наслаждался заслуженной наградой.