Фантастический Калейдоскоп: Механическая осень

– Мы уже настолько отвыкли от реальности… Тем, кто потерял форму, просто некуда идти, они уже не смогут жить в настоящем мире… Им выдают небольшие пайки, и они проводят время там же, на островах, в ожидании, когда правительство предоставит им нового аватара…

– Ты сказала «мы»? Сколько времени ты сама уже не покидаешь Лок?

– Не знаю… Может быть месяц, или чуть больше…

Я ошарашено молчал, не находя, что сказать…

Нависшую тишину прервали звуки шагов. В помещение вошли Девочка-Олень и Лайт.

– Вас отпустили! – обрадовалась Инори.

– Да, но надо подтвердить алиби. Моих слов им недостаточно. Нужна запись, на которой мы вместе, – со злостью сказал Лайт.

На лице Инори возникла некая обеспокоенность.

– Это проблема? – спросил я.

– Это – не твоё дело! – сказал Лайт мне и обратился к Инори: – Почему он до сих пор здесь?

– Я прошу вас успокоиться, – примирительно сказала Девочка-Олень. – Это всё не важно, кто-то хотел меня подставить. И не понятно, как он это сделал.

– И зачем… – добавила Инори.

– И правда, у кого могли быть мотивы? – спросил я у Девочки-Оленя. И спохватился: – Извините, нас не представили, Аригато.

– Наслышана, – Девочка-Олень покосилась на Инори. – Полагаю, кто я, вы уже знаете. – Она плавно, будто перетекая из одного положения в другое, села на диван. – Так что вы думаете по поводу всего этого?

– Я многого не понимаю. Например, почему, когда вас арестовали, вы просто не вышли из Прибежища и не вошли заново через свою комнату?

– Ты что, самый умный?! – Лайт буквально кипел от ярости. – У полиции достаточно полномочий, чтобы не выпускать арестованного. Человек может выйти в реальность, но его аватар заключен в тюрьме. Если бы мы избегали допроса – это только вызвало ещё больше подозрений.

– А вы видели запись убийства?

– Она давно гуляет в сети, умник! – Лайт сжал кулаки.

– Где я могу её посмотреть?

Девочка-Олень пригласила меня в кабинет Лайта, там стоял компьютер с выходом в сеть.

«Убийство Девочки-Оленя» – вбила она в поисковик.

– Смотрите, – сказала она и отошла.

Лайт, словно надсмотрщик, встал за моей спиной.

Я прокрутил запись раз десять. Она это или нет? Может ли быть несколько Девочек-Оленей? Несколько одинаковых форм? Или не совсем одинаковых…

Я приблизил изображение на записи, а потом подошёл к Девочке-Оленю.

– Что-то нашли?

– Кажется, да. Родинка, – я дотронулся до её плеча, и она вздрогнула, – она справа, а на записи слева.

Девушка поспешила к монитору, прокрутила видео.

– Зеркальная копия… Но откуда…

Договорить она не успела, мы услышали истошный крик Инори, и наперегонки с Лайтом ринулись на помощь.

Она стояла в своём белом кимоно, подол которого окрасился бурым. Лужа крови растекалась по полу. Инори сделала несколько шагов назад, и мы увидели окровавленное человеческое тело и отрубленную рыбью голову.

– Ты видела убийцу? – спросил я.

Зажав рот рукой, она показала куда-то за мою спину. Я обернулся. В дверном проёме стояла Девочка-Олень.

– Это была она, – выдавила из себя Инори и зарыдала.

***

Когда Инори узнала, что Девочка-Олень всё время находилась с нами, то немного успокоилась. Но всё равно что-то грызло её.

Как только мы остались наедине, я спросил:

– Ты ведь сначала подумала, что это она убийца, почему?

– Не знаю. Наверное, потому что я в курсе, что у неё нет никакого алиби, – она посмотрела на меня взглядом нашкодившего ребёнка. – Потому что в ту ночь с Лайтом была я… Я люблю его, понимаешь? Извини, что использовала тебя. Просто хотела забыть его. Или чтоб он приревновал. Сама не знаю…

Он был моим первым… Но я для него – лишь очередной… таблеткой. Он всё ещё любит свою Хикуми. – Я внутренне усмехнулся. Но кто я такой, чтобы разбивать чужие иллюзии? – Когда мы с тобой встретились на скалах, на самом деле я выбирала место, чтобы покончить с собой. Чтобы вернуться другой, новой, попробовать начать всё…

Девочка-Олень заглянула в кабинет.

– У вас всё нормально?

Мы одновременно кивнули.

– Приехала полиция, они хотят допросить Инори.

Они ушли. Я только подошёл к бару, чтобы налить себе чего-нибудь расслабляющего, как Девочка-Олень вернулась.

– Полиция захочет допросить и тебя. Что ты будешь им говорить?

– Только то, что сам видел, – сказал я, откупоривая бутылку белого вина. – Ничего лишнего я не взболтну, не беспокойтесь. Но лучше вам не оставаться одной. Или совсем не пугает перспектива стать следующей жертвой?

– «Самоубийство Девочки-Оленя» – хороший заголовок для новостной ленты, – улыбнулась она. – Нет, пока что я не готова умирать. – Она села на диван. – Мне красного.

Но на похоронах Тоторо Девочка-Олень говорила совсем другое. Я должен как-то убедиться, кто передо мной. Но второго такого шанса у меня не будет. Содержимое капсулы полилось в красное вино.

Я поставил бокалы на столик.

– Возьми ещё шоколадку, пожалуйста.

Пока я рылся в баре, у неё было несколько секунд, чтобы подлить мне зелье. Или она просто захотела шоколадку.

– На брудершафт?