Фантастический Калейдоскоп: Механическая осень

Косые струи дождя хлестали по крыше ангара. Чёрные тучи заволокли всё небо, извергая яркие пучки молний. Габриэль стоял под жестяным навесом и выпаривал гель из заварки, а ещё он слушал ворчания Милы.

— Побывать в космосе и оставить нас на бобах. Да, Габ, ты просто гениальный добытчик.

— Я уже двадцать раз тебе объяснял. Шакалы накинулись на шаттл, как только он сел. Мы с Кликушей еле ноги унесли, — терпеливо процедил Габриэль.

— А этот твой дружок дебильный. Пусть только появится здесь со своими проповедями! Я его живо на запчасти разберу.

— Мила! — Габриэль мысленно улыбнулся. — Может, пойдём, посмотрим вестерн или балет?

Она явно не ожидала такого предложения. Замерла, несколько секунд обдумывая его.

— Пойдём.

Габриэль подошёл к ней, галантно обнял за металлические плечи и повёл в сторону ангара.

— Эй, Габ, ты чего?! — она звонко рассмеялась.

— О, ты даже не представляешь, милая Мила. Даже помыслить не можешь, без каких бобов я всех нас оставил.

Но шум грозы заглушил эту реплику, и Мила ничего не расслышала.

Недетские игры Дарья Странник, Энни Нилсен

Троица так увлеклась, что не заметила моего приближения. Было непонятно, что именно они собирались делать с бедным животным, но пёс поскуливал, лаял и пытался вырваться.

Я осторожно переместил вес на больное колено. Выдержит, сегодня у него хороший день. Замахнулся тростью и огрел одного из негодяев по спине. От испуга все трое отпрыгнули, щенок, не дурак, вырвался и бросился наутёк, на траве остались нить и петарды. Вот ведь додумались, гадёныши мелкие.

— Ты чего, дед, совсем с катушек съехал?

Мальчишки стояли передо мной, готовые разлететься как стая воробьев. Я смотрел на их ещё совсем детские лица, но видел на дне глаз, в уголках жестоких ухмылок, в сжавшихся кулаках совсем другое. Там притаилось зло, знакомое мне с тех времён, когда я сам был ребёнком. Захотелось убежать и спрятаться. Но нет, не снова.

Рыжеволосый подал сигнал, и мальчишки порскнули в разные стороны. Мне за ними не угнаться, но я узнал одного, жившего в соседнем подъезде, и решил проследить за негодяем.

Моим наблюдательным пунктом стал скрипучий стул у кухонного окна. Увиденное не пугало, а скорее подпитывало мою уверенность.

В пятницу троица проволокой исцарапала двери машин, припаркованных вдоль ряда многоэтажек. Целый день раздавались матерные ругательства и угрозы в адрес вредителей. Было бы проще простого выдать негодяев, но я знал, что обычное наказание, каким бы строгим оно ни было, не поможет.

На следующий день те же мальчишки опрокинули мусорные контейнеры и подожгли их. Густой чёрный дым поднимался выше нашей девятиэтажки.

Так же дымили сжигаемые осенью листья в парке моего детства. Невольно в памяти всколыхнулись те давние события.

Я очень хорошо помню дорогу к школе. От моего дома её отделяли перекрёсток и небольшой парк. Через него вела одна широкая аллея, по обеим сторонам которой виднелись маленькие тропинки. Аллея была самым коротким путём, но мальчишечье сердце манили неизведанные дорожки, подарившие мне и моим товарищам немало незабываемых приключений.

Так мы проверяли длину тропинок — несколько ребят сворачивали с аллеи налево, другие — направо и бежали наперегонки к месту, где все пути снова сливались с широкой дорогой перед выходом из парка.

Странным образом, как бы ни смешивали мы отряды, ссорясь за право бежать вместе с самым быстрым Толиком или пытаясь не попасть в одну и ту же группу с неуклюжим Сашкой, результат был одинаков — «правые» всегда обгоняли «левых». Мальчишечьи умы нашли этому логичное и ужасно классное объяснение: время в одной части парка течёт иначе, чем в другой. Мы бережно хранили эту тайну от взрослых, которые наверняка испортили бы всё более правдоподобной и скучной версией.

Ещё одной игрой была охота на кугуара. Началось всё с палевого клока шерсти и царапин на коре деревьев — несомненно, следов когтей хищника.

— Кугуар, — уверенно сказал Сашка.

Никто понятия не имел, что это за животное, но признаваться в этом не собирался.

Вооружившись палками, камнями и рогатками, мы прочёсывали парк, готовые в любую секунду вступить в бой с грозным зверем. А ещё рыли ямы-ловушки и развешивали на кустах сети из авосек. Мечтали поймать кугуара и сдать его за вознаграждение в зоопарк. Тогда мы ещё не знали, как ошибались: в нашем маленьком мирке приключений кугуар был далеко не самым опасным существом.

В парке находилось много всего понятного и интересного только мальчишкам: скамейка проклятых, камень желаний, квадрат честности и, конечно, лужа. Огромная и мутная, она разлилась прямо посреди одной из тропинок и была там сколько себя помню. Про неё ходило много рассказов среди детей. Ребята постарше рассказывали нам про эту лужу всякие страшилки. Но она притягивала нас, словно магнитом.

Мы называли её морем. А после того, как измерили глубину длинной веткой, — Бездонным морем, потому что дно лужи ближе к середине вообще не прощупывалось.