Фантастика и Детективы, 2014 № 05 (17)

Возразить Григор не посмел. Практика погружать в анабиоз детей, временно лишившихся опеки, в самом деле была одобрена департаментом и в последние годы получила широкое распространение. Для ребёнка смена семьи проходит почти мгновенно, негативные последствия от «беспризорности» сводятся к нулю. А искусственный анабиоз — процедура безвредная по официальным данным. Правда были и неофициальные…

За четыре года работы в отделе Рината аннулировала девятьсот восемьдесят пять лицензий, отправила в хранилище восемьсот сорок шесть детей, из них семнадцать — повторно. У Григора количество аннуляций было не меньше, но детей он старался в хранилище не отправлять. Хотя приходилось: держать ребёнка на тендере больше двух недель запрещено, вдобавок требуется, чтобы воспитатель и ребёнок понравились друг другу, чтобы курирующий инспектор одобрил сделку. А претендентов не так-то много — получить лицензию на воспитание куда сложнее, чем лицензию на рождение. Что логично: для деторождения достаточно желание и отсутствия патологий. Для воспитания — огромный перечень условий. Хотя желание и здесь на первом месте. Вот Рината лицензию ни на воспитание, ни на рождение получить не стремилась. «Некогда! У меня работа поважнее, чем с пузом ходить да сопли подтирать!» — приводила она всегда один и тот же железный аргумент. Но Григор подозревал, что коллега попросту не любит детей.

Григор детей любил. И доказал это, став лицензированным воспитателем полгода назад. К сожалению, получить «лёгкую» лицензию на рождение ни он, ни Эвита не могли. По объективным причинам.

Рината словно прочла мысли коллеги. Оторвала взгляд от экрана, подмигнула:

— Букин, а ты не хочешь её удетить, у тебя ведь лицензия свободная? Со мной, как куратором, заминки не будет — знаю, что педофилией не страдаешь. А ребёнок миленький. Лови, я тебе её последнее фото скинула.

На экране развернулась, заслоняя листы отчёта, картинка. На Григора глядела девочка-подросток, девушка, можно сказать. Прямые тёмно-каштановые волосы, карие глаза за густыми ресницами, нос с едва заметной горбинкой, резко очерченные скулы. Чем-то девочка походила на Ринату. Интересно, когда вырастет, научится так же хищно улыбаться?

Григор убрал картинку с экрана.

— Спасибо, я не спешу.

Он и правда не спешил с выбором. Во-первых, лицензию выдают на пять лет, времени, чтобы реализовать её, достаточно. А во-вторых и главных — Григор точно знал, какого ребёнка они с Эвитой хотят удетить. Усыновить, чёрт бы побрал эту толерантность!

Понедельник, вторая половина дня.

— Проходите, пожалуйста, инспектор. Рады, что вы нас не забываете!

Ольга Шмидт, родитель-воспитатель, старшая Х-супруг соты, была прямо-таки олицетворением радушия. У Григора скулы сводило от её лживого гостеприимства. Но внешне это не проявилось никак. Инспектор кивнул, отвечая на приветствие, шагнул в распахнутую дверь квартиры.

Всё же дыхание он задержал на несколько секунд. Рефлекс почти — каждый раз, попадая в квартиры-соты, дома-соты, особняки и пентхаузы-соты, ожидал уловить этот запах. Резкий, отвратный, нечеловеческий запах логова. Игра фантазии, разумеется. Жители сот были такими же людьми, как и он сам. Нет, неверно. Именно сотовые были «настоящими людьми». Не верить статистике оснований у Григора не было, а она утверждала, что восемьдесят семь процентов населения цивилизованного мира предпочитает сетевые семьи. Причём две трети состоят в гиперсемьях, насчитывающих десятки тысяч сот, сотни тысяч супругов. Человек стал мобильным, расстояния и государственные границы больше не удерживают его на месте. Сегодня ты живёшь в Заполярье, а завтра неожиданно получаешь работу своей мечты на тропическом острове. И ты не обязан ради мечты расставаться с семьёй, или — ещё хуже! — вынуждать близких следовать за тобой. Сетевая семья всегда рядом. Где бы ты ни оказался, её ячейки-соты радостно встретят тебя в каждом городе, в каждой стране, на каждом континенте. Сетевая семья — выбор мобильного человечества… Григор Букин родился, вырос и прожил свои двадцать девять лет в одном и том же городе. Он никогда не стремился к мобильности. Его семье «соты» не требовались — Эвита всегда рядом.

Инспектор прошёлся по квартире. Ничего нового, тем паче, противозаконного, увидеть он не ожидал — Ольга Шмидт воспитатель опытный. Собственно, сегодняшний визит Григор затеял единственно для того, чтобы…

— Эрик, поздоровайся с господином инспектором!

— Здравствуйте, господин Григор! — шестилетний мальчуган ползал на четвереньках по толстому тёплому паласу, покрывающему пол детской, собирал громадный — метровый, не меньше! — паззл. На миг приподнял голову, улыбнулся радостно, искренне, совсем не так, как его родительница-воспитательница, — и вновь погрузился в работу.