Фантастиш блястиш

Маленький невзрачный кавказец запнулся. И тогда стало ясно, что до последней доли секунды только что истекшего момента, в пределах которого я повторно задал самый острый из самых назревших вопросов, в его правильно организованной голове имелся некий стратегический план, согласно которому было детально определено, как и когда мне будет позволено узнать горькую правду. Однако моя нервозность и моя несдержанность сумели разрушить его моментально.

– Василий…, – попытался было продолжить маленький невзрачный кавказец, но снова запнулся и даже вроде как впал в некоторый ступор.

И тогда пришлось это чудо-юдо срочно спасать.

– Абдулгазиз…фич… черт, как тебя там?..

Видимо правильное произношение имени собственного играло немаловажную роль в жизни моего нового адвоката.

– Друзья для большего удобства зовут меня коротко – Муна…

«Друзья?!»

Мой внутренний голос был очень сильно удивлен.

«Друзья?!» – с предельно едким сарказмом повторил он, – «Когда это вы успели стать друзьями? Что за шушера? Да кого он вообще из себя возомнил? Понимаю, Василий, Давид…, но он?.. Нет, такого быть не может! Такое тебе никоим образом не уложить себе в голову, как ни старайся!»

Однако голос голосом, а смотрел я в тот момент на вполне нормального и адекватного человека, судя по словам и поведению которого ожидание опасности, угрозы или подвоха было лишним. И более того, он даже почему-то предлагал мне дружбу. Конечно, такое явление выглядело странным в силу сложившихся за десять лет привычек.

Да и воспринималось как достаточно редко существующее в природе зверье. Правда можно было вспомнить уже ранее упомянутых Василия и Давида, но где они были десять лет назад??? Их не было рядом тогда, их нет и сейчас. Здесь есть только маленький невзрачный кавказец, готовый дружить за просто так…

«И возможно с ним у меня получиться нечто дельное…».

Надежды, конечно же, было мало. Но мне хотелось верить. Ведь верил же я, что рано или поздно мне представятся случай расплатиться по счетам… и вот я практически близок, практически дотянулся до этого шанса…

– Геннадий Петрович, так уж вышло…

Видимо мой новый адвокат (так же известный как Муна) после долгих потуг все же собрал всю мыслимую и немыслимую волю в кулак и попытался наконец-то произнести вслух некую очень болезненную правду, которой он невыносимо сильно страшился и сторонился… А я в свою очередь был нетерпелив.

– И что же вышло? – спросил я, стараясь смотреть глубоко-глубоко внутрь его глаз.

– Вашей фирмы больше нет. Семь лет назад она разорилась, была признана банкротом, и все ваше имущество было распродано с аукциона…

«Наконец-то», – подумал внутренний голос.

«Быстро и просто», – подумал я, – «Почти как родить двести пятьдесят кошек…».

Но не сказать, что новость стала сногсшибательной. В глубине подсознания уже давно роились множественные подозрения о жизнеспособности такого сценария. Однако всегда хочется верить в лучшее, всегда хочется верить в светлое…

– Вы меня поняли, Геннадий Петрович? – осторожно поинтересовался мой новый адвокат, пока я с каменным лицом переваривал только что полученную информацию.

Мои глаза смотрели прямо на него, но взгляд практически не воспринимал Муна как доступный зрению материальный объект. Да я и сам не ощущал себя в те самые секунды горького отчаяния чем-то реальным, действительным и материальным. Едкая парализующая дрожь, быстро и неожиданно возникнув, медленно скользнула с кожи моих плеч на расположенные поблизости лопатки, а затем настойчиво последовала все ниже и ниже, пока все же не достигла собственного апогея где-то в районе пяток.

Немного задержавшись в точке конечного пребывания, она отнюдь не попыталась вернуться по обратному пути, как и не попыталась еще немного пошалить с моими потрепанными нервишками. Заместо всего этого она просто взяла и без должного предупреждения покинула мое тело. О, она с непревзойденным энтузиазмом просочилась сквозь серый укрытый ламинатом пол и тут же устремилась еще глубже. И тогда мне, покинутому едкой парализующей дрожью, стало еще более одиноко и спутанно, чем прежде. А потому в тот самый момент я только лишь и мог, что очень сильно хотеть поскорее взять и уснуть, да так, чтобы в конечном итоге обязательно не проснуться…

– Вы меня слышите?..

Наверное, адвоката немного перепугала внезапно нахлынувшая на меня бледность. Однако падать в обморок я определенно не планировал. В большей степени хотелось выместить на ком-то давным-давно поднакопившуюся злобу, хотелось наконец-то выдавить из себя весь поднакопившийся яд и безупречным образом отпотчевать им весь окружающий мир.

И как пример, я для начала даже попытался при помощи силы мысли и интеллекта пробраться за пределы глазного дна моего чертова новоявленного адвоката и всеми имеющимися при себе клыками впиться в его чертов мозг. Только вот каких-либо специфических способностей я отнюдь не приобрел, десять лет пребывая в одиночной камере. И потому пришлось действовать по старинке, то есть при помощи простых и несовершенных слов.

– Но раз так, то кто вы и зачем здесь?