Фантом для Фрэн (СИ)

Долгая кропотливая работа над нею не дала почти ничего нового. Этот человек был мужского пола; он был богат; вероятнее всего, жил в эпоху Нового царства… его бальзамировали по всем правилам…

Ни точного времени жизни, ни имени его, ни положения взять было неоткуда.

- Вот так и с большинством находок, Фрэн, - сказал Алджернон, когда они сели отдохнуть в том же зале – Фрэн уже давно не смущала близость останков. Археологи, как врачи, воспитывают в себе терпимость и едва ли не восхищение малоаппетитными тайнами чужих мертвых тел.

- О чем ты говоришь? – спросила она.

- О неопределенности, - ответил ученый. – История умалчивает если не обо всем, то о большей части подробностей – точно. Думаю, мы больше ничего не узнаем о нем.

Фрэн сжала кулаки.

- Ах, как же жалко каноп… И книги… Чертов О’Нил…

У нее даже слезы выступили на глазах.

- Может быть, мы еще услышим о нем, - заметил Алджернон. – Не исключаю, что в связи с именем твоего Марка.

Фрэн приоткрыла рот.

Шотландец грустно улыбнулся.

- Я бы тоже хотел думать, что такие люди меняются, - сказал он.

- Но ведь Марк должен теперь скрываться от О’Нила, - сказала Фрэн.

- “В связи” не обязательно означает – в одной шайке, - хмуро сказал Алджернон. – Может быть, Дарби тоже сожалеет о пропаже каноп и папируса и решил предпринять активные действия в этом направлении. Но только с целью личной выгоды.

- Может быть, он еще объявится, - сказала Фрэн.

Но Дарби не объявился ни в этот день, ни в следующий за тем, ни в следующий за тем.

* Разумеется, подразумевается не существование египетского государства – а существование его самобытной культуры и духовности. Древний Египет пережил несколько завоеваний, ставших для него фатальными: персидское (VI в. до н.э.), греческое (IV в. до н.э.), римское (I в. до н.э.). Ко времени персидского завоевания страна уже находилась в упадке.

========== Глава 27 ==========

Вторую мумию выставили через три дня – безымянной. Фрэн пребывала в угнетенном настроении; “в такие дни” это для нее было нормально. Хотя, конечно, она обрадовалась тому, что Алджернон оказался прав насчет последствий их любви.

Но ей было тревожно.

У нее почему-то прошли кошмары, и это совпало с исчезновением Дарби. Ни она сама, ни Алджернон не знали его адреса, этот человек был слишком осторожен… может быть, на свою беду. Теперь даже не было возможности начать его поиски. Конечно, Алджернон мог бы обратиться в каирскую полицию – но и он, и Фрэн понимали, почему он этого не сделает.

Вторая мумия почему-то имела меньший успех, чем мумия Нечерхета; привлекательность первой, по правде говоря, оставалась для Фрэн загадкой. Может быть, секрет этой привлекательности заключался в ее отличии от своих респектабельных соседей, покоившихся в саркофагах. После выставки Фрэн с удивлением увидела, что ее первая находка, на которую она когда-то возлагала такие надежды, ничем не выделяется среди других. Разве мало в Египте было знатных людей, похороненных согласно своему положению и оставшихся неопознанными после открытия?..

Свою идею о подмене тела в саркофаге Фрэн не высказывала никому, кроме Алджернона: ученые не могли рисковать своей репутацией, бросаясь такими беспочвенными предположениями.

- Когда мы поедем на раскопки в следующий раз? – спросила она археолога, когда все формальности с вторым экспонатом были улажены.

- У меня скоро заканчивается сезон, и я уеду в Англию, - ответил он. – Не знаю… я хотел бы подождать здесь новостей. Мне кажется, наша история еще не закончена, Фрэн…

- Каких новостей? – изумленно спросила молодая женщина.

- О Дарби и других американцах, - ответил Алджернон.

- Ты считаешь, что все еще отвечаешь за него? – спросила Фрэн.

- Ну ты же считаешь так, - сказал археолог. – Кроме того, он поставил нас в неприятное положение. Ты дала ему две книги из библиотеки.

- Ах, это пустяки, - сказала Фрэн.

Две библиотечные книги действительно казались пустяками в сравнении с фантазиями, роившимися в ее голове. Конечно, все могло быть намного прозаичнее, чем ей представлялось – Дарби мог просто сбежать, решив, что пора прекратить такое сотрудничество; в конце концов, они же знали, с кем имеют дело, когда связывались с ним.

Странно, но на словах Фрэн противоречила своим внутренним рассуждениям; может быть, боялась окончательно сойти с дороги здравомыслия. Происходившие с ней вещи не объяснялись никакими естественными причинами - во всяком случае, теми причинами, которые она и ее окружение привыкли называть естественными. Может быть, в дальнейшем понятие “естественный” будет значительно расширено…

- Я не знаю, откуда ты ждешь этих новостей, - сказала девушка. – Если с Дарби и прочими что-нибудь случится, кому придет в голову нам об этом сообщить?

Алджернон пристально посмотрел на нее.

- А я все-таки подожду.

Новостей они дождались – но не таких, каких ждали.