Фараон Эйе

— Я бы не стал поднимать руку на молодого повелителя. Он во всем тебе верит и именно ты, господин самое влиятельное лицо в Египте. Ты преувеличиваешь мощь и силу своих противников.

— Пока это так, Нехези, и я силен, — ответил Эйе. — Пока. Но силы, что интригуют против меня, слишком могущественны. Твой приятель Хоремхеб стал слишком силен. В его руках 15 тысячная армия, которую он сам создал и привел к победам. Одного его приказа достаточно чтобы свергнуть нынешнюю династию.

— Но войска это еще не все. Есть жрецы.

— И на его стороне великие жрецы гелиопольского культа Ра. А они в последнее время весьма много соперничают с фиванским культом Амона-Ра. И жрецы из Гелиополя уже завтра изобретут новую легенду о божественном происхождении Хоремхеба или придумают еще что-нибудь. А при том, что недовольство фараоном Тутанхамоном нарастает, это не пустые страхи. Да и в окружении царицы множество моих врагов. Моя внучка меня весьма и весьма не любит. Хотя если честно я плачу ей тем же. Я не слишком то любил свою дочь её мать Нефертити.

— Господин, полагает, что его могут оттеснить от трона?

— Именно так, Нехези. Взлеты и падения при дворе стали непредсказуемы. И я начинаю терять сторонников. Жрецы Амона в Фивах требуют от меня решительных действий. Тутанхамон плохо борется в последствиями религиозной реформы Эхнатона. Жречество недовольно им. Храмы разрушенные при Эхнатоне практически не восстанавливаются и многие опасаются всерьез, что он сам вернется к почитанию Атона. И если я не возглавлю переворот, то они быстро найдут другого.

— Если так, то ты прав, господин. Я еще не так хорошо ориентируюсь в хитросплетениях дворцовых интриг.

— Это оттого что ты не прошел школы, которую прошел я. Я молодым мальчишкой попал ко двору фараона Аменхотепа III, отцу Эхнатона. А это был великий владыка. Не чета нынешним. Это был фараон, а не просто человек носящий корону фараона. Сам Эхнатон ему не годился подвязывать сандалии. Это раньше я этого не понимал, но теперь отлично понимаю. Тогда твой покровитель Йуйя был еще не таким стариком, каким ты его знал. Он многое мне рассказывал тогда и многому меня учил. А когда у моей второй жены родилась Нефертити, он напророчил ей великое будущее. Она была дочерью большого вельможи, моя жена, не просто наложница и потому сумела стать не просто любовницей юного принца Аменхотепа, но женой!

— Господин не сильно любил эту свою жену? Это слышно по твоему тону.

— Ты прав, Нехези. Этот мой брак был чисто политическим для карьеры при дворе. Мне пришлось её убить впоследствии.

— Что? — не поверил Нехези. Таких откровений от Эйе он никак не ожидал. — Убить? Я не ослышался, господин?

— Нет, Нехези. В придворной карьере это совсем не преступление. Убийство — нормальная вещь. Ибо если не ты, то тебя. А она спуталась с моими врагами и стала любовницей хранителя царского ларца с благовониями. Нет, я её не ревновал совсем. И пусть бы себе тешила свою плоть, но она стала злоумышлять на мою жизнь. Вернее стала слепым орудием своего любовника. И я убил её. Её и его!

— Убил? И никто не узнал этого?

— Нет. Ты первый кому я рассказал об этом. Я вошел в их спальню и одним движением сломал шею женщине и вырвал кадык мужчине.

— И не было назначено расследование от имени фараона? Должность хранителя царского ларца немалая при дворе.

— Было. Как не было. Но эту работу фараон Аменхотеп III доверил именно мне, и я нашел убийц. Ими были назначены двое семитских рабов. Они во всем признались и были казнены за убийство. Кстати царица Тии, мать Эхнатона, после этого инцидента нашла для меня новую жену. Ей стала кормилица принца Аменхотепа и впоследствии его детей от моей дочери Нефертити. О, как давно это было! Давно уже нет тех людей, что блистали при дворе в Фивах. А какой там был двор! Совсем не то, что здесь.

— Я видел двор фараона Эхнатона в Фивах пред самым его переездом в Ахетатон.

— Это уже было не то, Незхези. Величие Восемнадцатой династии кончилось со смертью Аменхотепа III. Затем началась мышиная возня.

— Великие реформы ты называешь мышиной возней, господин?

— Великие? — Эйе посмотрел на Нехези. — В твоем возрасте они еще кажутся великими. Но я с высоты моих лет теперь не вижу в них никакого величия. Но зато я пытаюсь спасти династию и Египет от гибели. Эти реформы привели нашу страну к грани хаоса. Может произойти тоже самое, что было после падения 12-й династии.

— Ты считаешь, что нам угрожает новое нашествие, господин? — изумился Нехези.

— Все несчастья в жизни великих государств происходят от того, что держащие власть не могу предвидеть последствия своих поступков. Они не видят ничего кроме своей выгоды и она задергивает пелену на их глазах. А платить приходиться многим поколениям жителей Египта. Так уже было и так может быть. Но я вижу и знаю, что нужно делать. Однако я ничего не могу сам. Мне нужны верные помощники. Те, кто мне верит. Но хватит воспоминаний, Нехези. Думай постоянно о деле. Больше я провожать тебя не могу. Скачи. Удача ждет тебя. Я верю в это.