Фартовый город

– Значит, так, – сердито прервал подчиненного атаман. – С этого дня есаул не ты, а Серега Сапер. Теперь пошел прочь, надоел.

В общей комнате Цецохо объявил о своем решении остальным стодесятникам.

– Новенький себя показал. Чукавый [48], смелый, нам такого не хватало. А ежели мы на Ростов пойдем…

Разжалованный Авцын сидел молча, всем видом выказывая обиду. Греки Добудогло и Папаяниди, наоборот, радовались – свой возвысился. Армяне приняли новость положительно. Достоинства новичка были столь очевидны, что и спорить не о чем…

– Значит, все усвоили? Теперь слушай про новое дело. Серега, доложи.

Азвестопуло разложил на столе план Ростова, вырванный из адрес-календаря.

– Вот угол Пушкинской и Доломановского переулка. Тут ломбард, лучший в городе. Хозяева – подставные фигуры, на самом деле владеют им «цари». Закладов тысяч на тридцать, не меньше.

Все ахнули и подвинулись ближе к плану. Свежеиспеченный есаул продолжил:

– Внутри два человека охраны и четверо служащих. Караульщики вооружены браунингами. Плюс у старшего оценщика под прилавком обрез. Поэтому брать пойдем все вместе, и еще людей не хватит. Мкртчич, ваш город армянский. Найдешь трех боевитых молодцов?

Тер-Якопянц принял важный вид:

– Армяне все смельчаки!

– Всех не надо, надо трех.

– Найду.

– Делать, как я скажу. До стрельбы лучше не доводить: деньги любят тишину.

– А ежели охранники спохватятся? – обиженным голосом спросил отставной есаул. – Браунинги, обрез… Шлепнуть – и дело с концом.

– Еще раз такое ляпнешь, на гранд не возьму и долю не получишь, – отрезал Азвестопуло. – Из-за тридцати тысяч бессрочную тянуть? Нет, ломбард только примерка. За ним будет экс на большую сумму, вот там живых оставлять нельзя.

– Что за экс? – встрепенулись стодесятники.

Атаман ответил им туманно:

– Серега большое дело задумал. Прежде времени об нем говорить не стоит, но будьте уверены. Выгорит – все в короли выйдем, до конца жизни саренки [49] хватит.

– Теперь о том, что снаружи, – продолжил грек. – Один пост на Большой Садовой, второй на перекрестке Пушкинской и Таганрогского проспекта. Еще сторож перед гончарно-цементным заводом. Вот почему стрелять нельзя, понятно? Иначе сразу прибегут.

– Понятно, – ответил за всех Бородавкин.

– Возьмем тихо. И выйдем аккуратно, не хлопая дверью. Сядем в пролетки и уедем. На все пять минут.

Вечером Сергей пересказал Лыкову события последних дней. Они сидели в том же кабинете, и сам Борзенко караулил их снаружи. Коллежский советник нудил:

– Эк ты во вкус вошел с налетами. Сто сорок шесть рублей из пивной я еще осилю. А тридцать тысяч из своего кармана отдашь?

– С какой стати?

– А ты как думал, Сергей Манолович! Будешь невозбранно грабить в интересах службы? То, чем ты занимаешься, газеты именуют провокацией. Когда дознание закончится, все отобранное придется возвращать потерпевшим. А вы к тому времени дуван [50] уж пропьете. И как вернуть?

Азвестопуло озадаченно молчал.

– Может, мы сорвем ограбление ломбарда? – предположил Алексей Николаевич. – Предлог подходящий найдем, тебя не заподозрят.

– Нельзя, мне авторитет нужен. Иначе Авцын с потрохами съест. Он только и ждет, когда я оступлюсь.

Тут в дверь постучали. Титулярный советник встревожился, но его шеф объяснил:

– Это здешние сыскные пришли. Тебе надо с ними познакомиться, а то мало ли что. Загребут как уголовного да еще по шее козырнут.

Вошли двое: старый и молодой. Старый глядел настороженно, а молодой – с доброжелательным любопытством.

– Знакомься, Сергей Манолович. Сыскной надзиратель Петр Павлович Англиченков. Ты будешь иметь дело преимущественно с ним. Человек он веселый и смелый, навроде тебя; вдвоем вам будет нескучно.

Петя загоготал и протянул ручищу:

– Рад познакомиться.

– А это его начальник, – продолжил Лыков. – Он ближе ко мне по характеру. Скажу о нем коротко: на своем месте. Зовут Яков Николаевич Блажков.

Сыщики расселись парами, как и предполагал коллежский советник: не имеющий чина рядом с титулярным, а начальство напротив.

– Ну, как идет война? – первым заговорил Англиченков.

– Пока что взяли пивную, – ответил Азвестопуло. – Скоро громим ломбард. А там посмотрим…

– Войско Среднего Царя тоже готовится. Объявили мобилизацию.

– Много у них штыков?

– Тридцать соберут легко.

Блажков сидел молча, внимательно слушая разговор молодежи.

– Тридцать – это изрядно, – констатировал грек. – А стодесятников осталось восемь. Ну, я прибился. Еще трех армян обещает предъявить Тер-Якопянц. Итого дюжина.

– И как собираетесь воевать с такой ордой? – скептически спросил коллежский регистратор.

– Бить по головке, как же еще.

– «Царей» хорошо охраняют, к ним не подобраться.

Азвестопуло хмыкнул:

– Плеве еще лучше охраняли, а что толку? Если кого-то решат убить, никакая охрана не поможет.

Лыкова покоробило, с какой легкостью его помощник помянул всуе покойного Вячеслава Константиновича. Но ведь прав! Сколько уже сановников отправились в мир иной по приговорам террористов. А тут всего-навсего главари преступного Ростова. Полиция их взять не может, потому что не за что. А вот пуля или нож разбираться не станут.