Фарватер

– Идем, мой офицер расскажет мне, где он был, – она поманила меня за собой и мы пошли сюда.

   В трактире не было людно, как по вечерам, ну, примерно, как сейчас. Только пьяных было меньше, да и погода царила воистину солнечная.

– Ты голоден? Что будешь? – заботливо спросила Шеба, растерянным взглядом оглядываясь вокруг.

Я усмехнулся и сказал:

– Я питаюсь на корабельном камбузе, Шеба. Я приучился есть все.

– Хорошо.

Она поставила передо мной ароматную тарелку и села рядом.

– Сколько с меня? – поинтересовался я, зашарившись по карманам. Она резко вспыхнула и спросила:

– Ты настолько низко меня оцениваешь, что думаешь, что я нуждаюсь в плате?

   Весь оставшийся день мы провели в рассказах и лично я – в еде. Я рассказывал ей о том, что видел, и она жадно ловила каждое мое слово, не перебивая и не задавая вопросов.

– … И вот идем мы, значит, и нас затирает льдами – все, деваться некуда и…

– Шеба!

Мы обернулись. В ее темных глазах засветилась досада и она пробурчала:

– Я сейчас…

Она поднялась с места и, провожаемая завороженными взглядами, вышла в центр. Свет упал на ее смуглое лицо, озарил прекрасную фигурку в длинном народном платье. Заиграла музыка, она плавно подняла руки и изящно расставила ножки. Понеслась…

   По завершению все, как обычно, вскочили и, перекрикивая друг друга, начали хвалить ее и аплодировать. Она с достоинством поклонилась и отошла было назад ко мне, но путь ей заступил какой-то мужик, пьяный, как свинья. Он начал тянуть к ней руки, я, опрокинув стул и потемнев от злости, бросился было к ним, но тут Шеба спокойно взяла чью-то бутылку и с силой опустила ее ему на голову. Он свалился, но никто и внимания не обратил. Я подскочил к ней и спросил:

– Ты как?..

– Шикарно, – с ноткой раздражения ответила она, окидывая взглядом человека перед собой. – Поможешь оттащить его в угол? Чтобы не мешал.

Я усмехнулся и, взяв его за ворот, поволок, куда она просила.

– А когда меня тут нет, кто этим занимается? – шутки ради поинтересовался я.

– Да так, похаживает сюда иногда один генерал… – безмятежно сказала она. – Смит. Он и таскает.

У меня он аж из рук выскользнул.

– Ох ты ж… И часто?

– Каждый день. Он и сейчас тут.

Я мгновенно обернулся, но она положила теплые ладони мне на лицо и обратила к себе.

– Шучу я, шучу… Таскаю я всех сама, а никакого генерала Смита не существует, а если и существует, то я его не знаю. О многочисленных Смитах я из историй всяких слышу, равно как и о генералах. Все-таки я больше по военморам…

Сказала, нежно ткнулась своим аккуратным носиком в мой руль и – исчезла. Слилась в толпе. Я проморгался, согнал с себя смущение молодости и что-то во мне щелкнуло – все, выросло солнце мое.

   Когда я почувствовал, что если я еще одну ночь проведу в этой рубашке, то обрасту полипами, я снял ее, и поймал на себе пристальный взгляд девушки вперемешку с ужасом.

– Я тебя смущаю? – со смешком спросил я. Вместо ответа она вдруг прильнула ко мне и нежно обхватила меня со спины.

– Ты ж мой бедненький! – ласково пробормотала она. Я пожал плечами и не стал задаваться вопросом, что же это может значить. Положив кудрявую головку мне на плечо, она аккуратно провела пальчиком по шраму у меня на штирборте и спросила:

– От чего это?

– Пуля.

– Кто стрелял? Пират, южанин…

Она медленно обошла меня и встала передо мной.

– … или свой?

Я, побледнев, притворно засмеялся.

– Пират, наверное, да я уж и не помню. Что, дураки мы, что ли, друг в друга палить?

– Я, конечно, не моряк, но что-то мне подсказывает, что без разбирательств не обходиться даже в самой дисциплинированной команде, а тебя я членом таковой посчитать, увы, не могу.

Я безразлично повел плечами.

– Где Кид, Дюк?

– Мне почем знать? Его перевели на другой корабль, а его в порту нет.

– Неужели? И что, прямо так взял – и дал себя перевести? Без тебя? После стольких-то лет?

– Ну так мы же не влюбленные, переживем.

– Вы – друзья.

Я сглотнул.

– Люди имеют свойство расти. Вот и мы выросли, – угрюмо ответил я.

Она недоверчиво дернула бровью, но допытываться не стала и принялась складывать одежду.

– У тебя-то как дела, рыбка моя?

– Как всегда, рыбачок мой, – невесело ответила Шеба. – Не всем дано шарахаться по всему миру.

Меня осенило.

– Когда-нибудь я возьму тебя с собой, Шеба. Ну, когда разрешат… Обещаю.

Она улыбнулась и ничего не сказала.

В Маяковском порту мы вымачивали якоря недолго – опасно. Поэтому скоро я уже бежал отсюда, не забыв, однако, чмокнуть Шебу.

Глава VII