Фарватер

Не знаю, был я услышан или нет, но пиратка поинтересовалась:

– Сколько вам лет?

– Какое это имеет значение?

– Вы молоды, не так ли?

– Какая разница?

– Давно служите капитаном?

– Нет, – раздраженно ответил я – это кто у кого в плену-то.

– Первое сражение?

– Первое более-менее серьезное. Причем тут это? – спросил я.

– Оно и видно, – с улыбкой в голосе заметила она.

– В смысле?

– Возвращаясь к теме, – не обращая внимания на мой вопрос, продолжил флибустьер. – Мы не просим помилования.

– Тогда зачем я сюда притащился, когда я должен следить за починкой моего корабля? – осведомился я, собираясь уходить, но подавшаяся вперед фигура остановила мой порыв.

– Погодите. У меня… у нас есть к вам другая просьба.

– Я слушаю.

– По прибытию на землю нас ждет эшафот.

– Да ну? – хмыкнул я.

– От лица всех нас я прошу вас избавить нас от этого.

Ужасная догадка мелькнула у меня, но я глухо спросил:

– Каким образом?

– Не пожалейте пороха для нас, капитан, – твердым голосом попросила она.

– Что?..

– Или прикажите не приносить нам еды. Скажите, что мы оказались переносчиками оспы или… Придумайте уж что-нибудь.

Я попятился назад.

– Вы все этого хотите?..

– Да, сэр. Мы не просим свободы, мы лишь просим достойной смерти. Я прошу вас – как капитан капитана, как моряк моряка. Как человек человека.

Я замолчал, тщетно пытаясь сказать хоть что-нибудь, и наконец сдавленным голосом спросил:

– А вы бы сделали это для нас, если бы вам удалось одержать верх?

– Нет…

У меня вырвался было смешок, но она продолжила:

– … мы бы отпустили вас.

– Что?

– Коммодор всегда приказывает отпускать пленников.

– Откуда мне знать, что это правда?

– Иначе знали бы вы о том, кто именно командует эскадрой?

Я был приперт к переборке.

– Я бы поклялась, положа руку на сердце, но, – она усмехнулась, – сейчас у меня нет этой возможности, уж извините.

Угроза начальства не пугала меня. Мне ничего не стоило выполнить их просьбу. Я вытащил пистолет и проверил наличие пороха и заряда. Пираты невольно подтянулись. Я отошел на достаточное расстояние, чтобы пули на выходе не пробили борт. Первым делом прицелился в их капитана, как в старшую. Все хранили гробовую тишину, тревожить которую смел только шелестящий звук воды, от которой нас ограждало несколько слоев шпангоутов и обшивки. “Стреляй. Стреляй, не будь тряпкой. Ты стольких людей прикончил, почему сейчас не можешь?” – думал я. “Потому что они безоружны”, – был ответ. Я пытался, клянусь, но… Не сумел. После нескольких попыток я сдался и со вздохом опустил оружие.

– Я не могу… Простите.

Судя по мелькнувшим не самым белым зубам, она улыбнулась.

– На борту есть кто-нибудь, кто сможет?

– Не знаю.

Есть, конечно, и я знал об этом. За дополнительную плату так кто угодно. Но я думал о другом тогда. Почему бы… Нет, невозможно. Но если… Черт!

– Ночью вы покинете корабль.

– Что? – ошеломленно переспросила пиратка.

– Я отпускаю вас, что непонятного?

– Но почему?

– Если вы этого не хотите – так и скажите.

– Нет, нет, но… Почему?

– Это мое дело, – резко отрезал я. – Во время смены вахты за вами зайдут, дадут шлюпку и вы отчалите. Вы дойдете до мыса, сойдете на землю, а мой гребец вернется ко мне со шлюпкой. Дальше – разбирайтесь сами. Все ясно?

– Как твое имя?

– Зачем тебе оно?

– Мне надо будет доложить коммодору, кому мы обязаны своим освобождением.

– Моей слабости, – ответил я и пошел наверх.

Когда пробило 8 склянок, их на борту уже не было. Командир так ничего и не узнал, думая, что во время следующей нашей стоянки я отдал их в руки властям.

  Командир тем временем пополз по иерархическому трапу вверх. Спустя 4 года он был назначен контр-адмиралом.

  Иногда я думаю, что ждало бы меня дальше. Стал бы я каким-нибудь легендарным флотоводцем или контр-адмирал таки добился бы того, чтобы меня выпнули на сушу или я вообще погиб бы и не запомнился бы ничем. Но правда в том, что мне никогда не дано было этого узнать.

   Новая встреча со знаменитой пиратской эскадрой не заставила себя ждать. Я уже видел, как взвился в воздух призванный напугать Веселый Роджер. Пиратов возглавлял сорокапушечный галеон, а с нашей стороны авангардом отправили мою “Бурю”, сказав, что на помощь мне подойдут попозже, с зюйд-веста, как только я выбью галеон из колеи. Я стоял, прислонившись о штурвал, вдыхая соленый воздух и проклиная чертового контр-адмирала, соблазнившегося золотом острова Сотьена. Острова, который кишит пиратами, черт побери! Да еще и буря надвигается. Я понимал всю безнадежность ситуации, понимал, почему сначала, принимать первый, самый болезненный, удар отправили меня. Но за дезертирство я поплачусь еще больше, так что боя было не избежать. Пора делать поворот оверштаг и начинать огонь, пока нас не взяли на абордаж.

– К повороту оверштаг готовится! – заорал я во всю мощь своей глотки, решив взять на себя ответственность за штурвал. – Бизань-гика шкоты стянуть! – я постепенно повернул штурвал налево. – Кливер раздернуть! – после этого я положил руль на борт. – Огонь!