Фарватер

– Ну-ну, сама интеллигентность.

Она мне не ответила. Вздохнув, Шеба свесила ноги с кровати, оглядывая палубу в поисках туфель, которые я с нее стянул.

– Я разберусь, ты лежи.

Она посмотрела на меня глазами, полными благодарности. Однако в следующую же секунду она, насторожившись, напомнила:

– Дюк, они – не рогатые, помнишь? Без кулаков!

– Ну разумеется, – ответил я, хрустнув пальцами.

Спустя несколько секунд подвыпившие драчуны вылетели из трактира почище чаек с гнезд.

   Когда коммодор несколько недель подряд не выходил из каюты, я потерял терпение. Отмахнувшись от уже, судя по всему, привыкших к этому, членов команды и даже не постучав, я вошел в каюту. Я хорошо знаком с выпивкой, как вы знаете, так что для меня это зрелище не было очень отталкивающим или непривычным. В душной каюте стояла вонь, смешавшая в себе запах содержания всех бутылок на корабле, лицо коммодора, сидевшего на своем кресле, налилось всеми цветами радуги, а в глазах… ну, скажем, интеллект не светился. По каюте были разбросаны пустые бутылки, что-то посвежее, что-то повалявшееся уже несколько дней, а по палубе что-то разлито.

– Опа-на, а вот и мой новый офицер!

– Ну и как это называется? – осведомился я.

Тот улыбнулся, икнув и еле шевеля языком, сказал:

– Как это называется, сэр.

Я посмотрел на него, как на полоумного. Но прежде чем я успел что-либо сказать, он ответил:

– Это виски, – он поднял одну бутылку, – это вот… вино, – указал на другую, – а это, конечно же, ром! – он торжествующе поднял над головой флягу.

– Офонарел?! Мы уже 3 месяца тут якоря вымачиваем! Парни хотят в Море, и я тоже, черт тебя дери!

Хет явно хотел что-то ответить, но просто не мог.

– Если ты завтра не протрезвеешь, я тебе клянусь, я выкину тебя за борт!

– Выкидывай, мне все равно жить больше незачем… Я тебе даже спасибо скажу.

– В чем проблема?

– Ни в чем, дорогой мой друг, ни в чем.

– В таком случае, повода пить у тебя нет.

Я сгреб бутылки, в которых еще что-то осталось, намереваясь выкинуть.

– Нет, стой!

– Тогда говори!

– Да это… Муна.

– Кто?

– Муна. Моя жена.

– И что?

– Она погибла. 15 лет назад в стычке губернатора и южан.

Я молчал. Что я мог сказать? Вместо этого я мысленно раскаялся в своих прежних убеждениях.

– Я люблю ее. Больше всего на свете, – продолжал Хет с душераздирающей ноткой в голосе, в котором четко слышались слезы. – И вот однажды до меня дошли слухи, что… она… Знаешь, каждый раз, когда я закрываю глаза, я вижу ее. Она была такой красивой… А если бы только слышал, как она смеется! Все в ней заливалось смехом – глаза, нос, даже уши! Господи, я так ее люблю… У меня от нее остался сын, но я не могу его воспитать! Ты не представляешь, как сильно он похож на мать!.. У тебя есть избранница, Дюк?

– Да.

– С ней все хорошо?

– Да.

– Счастливчик, – даже с какой-то завистью протянул он. – Береги ее. В любом случае, теперь ты знаешь. Вот почему я стал тем, кто я есть сейчас. Трудно работать с теми, кто убил твою возлюбленную, ты со мной согласен?

Он грустно усмехнулся, замолчал и изможденно уронил голову на стол.

– Протрезвей, – бросил я, проклиная свое неумение сочувствовать людям, и ушел.

   Коммодор постепенно пошел на поправку. Не после нашего разговора, скорее всего. Наврядли Хет стал бы бояться быть выброшенным за борт.

   Я удалял название с корпуса шхуны и производил смену бимса под штурвалом, когда на орлопдек кто-то спрыгнул и мне на плечо легла чья-то сильная рука. Я обернулся и встретился взглядом с темноволосой женщиной нескольких лет старше меня.

– День добрый, капитан, – бойко поздоровалась она, козырнув.

– Добрый, – ответил я, думая, где я слышал этот голос. Ох ты ж черт ее возьми… Видимо, у меня на лице отразилась догадка, потому что она улыбнулась и сказала:

– Узнали, капитан? Надолго же вы лишили меня корабля. Я этого не забуду, как не забуду и того, что я ваш вечный должник.

Впервые посерьезнев, моя бывшая пленница кивнула в знак благодарности.

– Ну, что ж, корабль я вам, к сожалению, вернуть не могу. ВМФ меня кинул, так что эта шхуна – все, что у меня есть.

Она как-то хитро улыбнулась.

– Ошибаетесь, еще как можете. Собственно, почему я здесь. Я и пара моих хороших друзей хотим выйти в Море в некоторых крейсерских целях.

Я недоуменно поднял брови и она пояснила, взъерошив черные волосы:

– Чувствую, ты застоялся. Да-а, у нашего коммодора бывают тяжелые дни, но в целом он человек прекрасный. Я это к чему… Мы официально зовем тебя с нами.

– Захватывать корабли?

– Именно.

– А Хет?

– Он разрешил, только сказал через неделю быть тут, как штыки. Ну, идешь?

Делать все равно ничего, так что ж?

– Я согласен. Когда?

– Да прямо сейчас, если вы готовы. Готовы?

Я кивнул, а она опомнилась.

– Мы так и не знакомы. Идэл, всегда к твоим услугам.

Она бодро протянула руку. Я пожал ее.

– Дюк.

Идэл хлопнула меня по спине и потянула на опердек, где ее ждали двое невысоких русых мужчин. Кесети и Флакт, к моим услугам.