Фашизм в Украине: Угроза или реальность?

Во-вторых, не надо считать, что только украинцы могут требовать компенсации за убийство Аскольда и Дира Олегом и за разорение Киева войсками Андрея Боголюбского. В 1945 г. поляки (при помощи Сталина) установили свою границу с Германией так далеко на западе, что даже король-воин XI века Болеслав Храбрый обзави-довался бы. Попросту говоря, германо-польская граница никогда за время существования обоих государств настолько на запад не продвигалась. Почему бы через лет семьдесят не «поправить» и восточную границу «Третьей Речи Посполитой»?

Кстати, именно польский опыт, связанный со Второй мировой войной, следовало бы досконально изучить современным украинским политикам, чтобы извлечь из него урок и не повторять ошибок, допущенных официальной Варшавой во второй половине 30-х годов. Эти ошибки стали роковыми для Польши и привели к ликвидации «Второй Речи Посполитой». К сожалению, пока что Украина с завидным упорством эти ошибки повторяет.

Лидеры предвоенной Польши тоже считали, что их страна крайне ценна, просто незаменима для Запада — как «санитарный кордон» на границе с Россией. Исходя из этого ошибочного тезиса, польское руководство проводило экспансионистскую политику, позволившую Черчиллю назвать эту страну «европейской гиеной». Поляки отторгли Виленскую область у Литвы. По Рижскому миру, заключенному с большевиками, Польша отодвинула свою границу далеко на восток по сравнению с «линией Керзона», рекомендованной версальскими соглашениями в качестве восточной границы Польши. В 1939 г., накануне войны, Польша ист ребовала для себя Тешинскую область Чехословакии. В 20-е — в начале 30-х годов поляки строили планы отторжения от Германии Восточной Пруссии и земель Силезии и Померании (их позднее присоединил к Польской Народной Республике Сталин). Даже катастрофа 1939 г. была вызвана откровенным желанием польского руководства ввязаться в войну, в которой Варшава необоснованно рассчитывала на быструю победу при помощи западных союзников и соответствующие территориальные приобретения.

После нарушения Гитлером Мюнхенских соглашений 1938 г. и уничтожения Чехословакии Англия предоставила Польше невиданные в мировой истории гарантии безопасности. В заявлении, которое Чемберлен сделал в палате общин, говорилось: «…в случае акции, которая явно будет угрожать независимости Польши и которой польское правительство сочтет жизненно важным оказать сопротивление своими национальными вооруженными силами, правительство Его Величества сочтет себя обязанным немедленно оказать польскому правительству всю поддержку, которая в его силах». Фактически это означало, что решение о вступлении Великобритании в войну должно было приниматься не в Лондоне, а в Варшаве. Это хорошо понимали современники. В частности, премьер-министр Великобритании в годы Первой мировой войны Д. Ллойд Джордж в тот же день обратил внимание Чемберлена на тот факт, что по букве и духу гарантий вопрос о вступлении Великобритании в войну должно решать польское правительство, и подчеркнул: «Я считаю ваше сегодняшнее заявление безответственной азартной игрой, которая может закончиться очень плохо».

Отметим, что даже взаимные обязательства членов НАТО не простираются столь далеко. В конечном итоге каждое государство — член альянса само, в рамках национальных процедур, решает: принять ли ему участие в войне в случае нападения на одного из союзников по НАТО. Далеко не факт, что в случае нападения ядерной сверхдержавы на Польшу или Эстонию США или Англия рискнут подставить свои города под ракетный удар.

Во всяком случае, важнейший урок 1939 г. заключается в том, что формальное вступление в войну Англии и Франции не спасло Польшу. Располагая в течение сентября 1939 г. подавляющим преимуществом на Западном фронте, англичане и французы ничего не сделали для спасения своего союзника. Почти год они вели на Рейне «странную войну». Немцы даже укрепления строили не скрываясь, на виду у союзных войск, в зоне досягаемости не то что артиллерийского огня, а даже легкого стрелкового оружия.

Гитлер оказался умнее польского диктатора — преемника Пилсудского, главнокомандующего польской армией маршала Эдварда Рыдз-Смиглы. Он не бросился на Сталина в 1939 г., как рассчитывали в Париже и Лондоне, а вначале обезопасил себя на Западе, разгромив французскую армию и британский экспедиционный корпус. О масштабе поражения говорит тот факт, что даже при поддержке США союзники посчитали себя готовыми к активным операциям на континенте только к лету 1944 года.