Фацеции

Некто, здоровьем слабый и отнюдь не богатый, задумал жениться. Приглашенный родителями невесты к ужину в летний день, он привел с собою друга, которого просил всякий раз прибавлять что-нибудь к тому, что сам он будет говорить о себе. Будущая теща похвалила его плащ. Он заметил, что у него есть другой гораздо лучше. Друг прибавил, что есть и третий, еще вдвое роскошнее. Тесть спросил, есть ли у него именье. Жених ответил, что у него есть поместье за городом, которое вполне его обеспечивает. Друг сейчас же присовокупил: «А что же, забыл ты разве о другом своем поместье, которое обширнее этого и приносит тебе столько дохода?» И всякий раз, когда жених чем-нибудь хвалился, друг прибавлял вдвое. Наконец, когда тесть, видя, что он ест мало, стал его угощать и жених заметил, что летом он чувствует себя не совсем хорошо, друг прибавил, чтобы не упустить случая усугубить похвальбу: «Больше того: он и летом хворает, а зимою гораздо хуже». Эти слова вызвали всеобщий смех. Стало ясно, что человек легкомысленно похвалялся, чтобы снискать незаслуженное одобрение. И поплатился за свою глупость.

144. Шутка Пасквино из Сиены над земляком

Пасквино из Сиены, не любивший лазить за словом в карман и склонный к шуткам, был изгнан из родного города при перемене правления. Он поселился в Ферраре. Однажды его навестил там по пути из Венеции в Сиену его земляк, пустой малый. Пасквино принял его очень любезно, и в разговоре гость обещал Пасквино свои услуги в Сиене, если он может быть ему чем-нибудь полезен. И прибавил, похваляясь, что возможности у него имеются: «Я принадлежу к телу нынешнего государства», — говорил он.

«Было бы хорошо, — заметил на это Пасквино, — если бы это тело издало некий звук, чтобы ты и тебе подобные поскорее вылетели из города». Остроумная шутка в ответ на хвастовство.

145. О докторе, который говорил по-латыни при ловле птиц

Некий миланский доктор, человек без образования и без сообразительности, попросил птицелова, который собирался охотиться на птиц с совою, взять и его на охоту, которую ему хотелось посмотреть. Птицелов согласился. Он укрыл его вместе с совой под листвою и строго наказал не проронить ни слова, чтобы не спугнуть птиц. Но этот болван, когда птицы слетелись, сейчас же стал кричать, что птиц много и что пора дергать сеть. При звуках его голоса птицы улетели. Птицелов крепко его выбранил, и он обещал молчать. Птицы собрались еще раз и глупец снова воскликнул, но на латинском языке: «Птиц очень много», думая, что если он будет говорить по-латыни, птицы его не поймут. Птиц опять как не бывало. Ловля была испорчена, и охотник еще более резко стал корить доктора за то, что он заговорил. А он в ответ: «Неужели же птицы знают по-латыни?» Этот странный ученый был убежден, что птицы разлетелись не потому, что их испугал звук его голоса, а потому, что они поняли то, что он сказал.

146. О том, как хвалили одного юношу в Риме

Кто-то из нашей компании очень хвалил наружность и характер одного юного римлянина, необыкновенно красивого и в то же время очень порядочного и преданного наукам. И чтобы воздать ему высшую хвалу, он сказал: «Мне кажется, что когда Иисус Христос был в его годах, он был именно таков, как он». Какая удивительная похвала человеческой красоте! Ни Демосфен ни Цицерон не могли бы придумать ничего более замечательного.

147. Мудрый ответ клеветнику

Луиджи Марсили, из ордена августинцев, живший недавно во Флоренции, был человек выдающегося ума и больших знаний. В старости он воспитывал и обучал гуманистической науке моего земляка, бедного юношу, по имени Джованни, которого я знал и который впоследствии стал очень видным ученым. Один из его товарищей — к Марсили приходило много людей, чтобы учиться, — из зависти стал тайно наговаривать на него учителю, уверяя, что Джованни, как самый неблагодарный человек, дурно думает и дурно говорит о нем. Когда это стало повторяться, старец, который был мужем чрезвычайно благоразумным, спросил у него: «Сколько времени знаешь ты Джованни?» Тот отвечал, что не больше года. «Я удивляюсь, — сказал тогда Марсили, — что ты считаешь себя таким умным, а меня таким глупым и думаешь, что ты в год мог лучше узнать природные свойства и характер Джованни, чем я в десять лет, которые он живет у меня». Чрезвычайно благоразумный ответ, которым была выведена на чистую воду низость клеветника и отдано должное порядочности юноши. Если бы больше людей поступало так, меньше было бы места зависти и клевете.

148. Остроумный ответ его же, приложимый ко многим епископам