Фатум. Самые темные века

Из тумана донесся крик. Все было кончено. Воин встал, хрустнул шеей и сделал несколько резких махов руками. Разумеется, они не сидели на холме все четыре года, наблюдая за жизнью купца. Окно в тумане показывало лишь некоторые, выборочные дни из его жизни, но и так времени прошло изрядно. Вон луна уже на два пальца опустилась!

– Он сделал свой выбор, – промолвил старик. – Следующий!

Воин и незнакомка посмотрели друг другу в глаза. Он хотел что-то сказать, но в последний миг осекся и махнул рукой. Сама, мол, решай.

– Дамы, вперед! – Девушка усмехнулась краешком губ, поднялась со шкуры и, грациозно покачивая бедрами, пошла к камню.

– Помни, сейчас твоя душа может перенестись в прошлое, но лишь после смерти купца. Ибо таково главное правило круга камней: пройдя сквозь пути, странники не должны встретиться!

Девушка обернулась, посмотрела на Андраса долгим взглядом и слегка пожала плечами. Затем она положила ладони на вновь почерневший камень и заговорила звонким голосом:

– Я самая красивая и дорогая шлюха столицы. Меня нельзя просто купить, я сама решаю, перед кем мне раздвинуть ноги. Полтора года назад ко мне пришел король…

Она на мгновенье замолчала, словно собираясь с силами, и продолжила:

– Мы трижды встречались, и я понесла от него. Он не признал ребенка, а его прислужники велели мне навсегда уехать из столицы! Это несправедливо! У ребенка должен быть отец, а я хочу стать королевой!

«Ого, – с некоторым удивлением подумал воин, – а ставки-то растут. И все вокруг короля вертится. Надо же».

Между тем девушку окутал туман, в котором, как и в случае с купцом, образовался просвет. Вскоре стало видно много неприглядного.

Алейна очнулась в комнате, из-за стены которой доносились пьяные вопли. Перехватило дыхание, затошнило, а потолок закружился перед глазами. Она крепко зажмурилась, пережидая, пока схлынет вал воспоминаний. Наконец полегчало, и она приоткрыла глаза. Сбоку храпел сборщик налогов. Сегодня ночью он сполна насладился ее девственным телом и сейчас спал, довольный и расслабленный.

В свои двенадцать лет Алейна уже стала милой, соблазнительной девчонкой, и поэтому родная мать неделю назад отдала ее сборщику королевских налогов как плату за последние два года. А что делать? Отец пьяница, а в семье растут еще четверо. Как прокормить такую ораву? А что хочет Алейна – никто и не спрашивал.

Этот ублюдок избивал и насиловал ее почти месяц, пока они объезжали страну. Один раз она попробовала сбежать. Неудачно. Охранники приволокли ее обратно. Тогда у нее не было ни единой возможности сбежать, да и что знала девочка, никогда не выходившая за околицу родного села, о мире?

– Ублюдки! – прошипела она, глядя на лоснящуюся рожу королевского сборщика.

Алейна тихо поднялась с кровати и, неслышно ступая босыми ногами, прокралась к комоду. Пошарив в нем, она достала деревянную вязальную спицу. Согласно древнему поверью в каждом номере каждого трактира либо постоялого двора должна быть такая – злых духов отгонять и добрый сон навевать.

Вернулась к кровати, склонилась над лицом сборщика.

– Сладких снов, малыш, – прошептала девушка и воткнула спицу в правое ухо.

С чавкающим хрустом она вошла в мозг. Сборщик даже не застонал, лишь дернулся разок и умер.

Вытащив спицу, Алейна тщательно протерла ее о камзол мужчины. Благо тот был настолько заляпан жирными пятнами от еды и вина, что еще одно пятно никак не нарушило общей картины. Затем Алейна вернула чистую спицу на место и выдвинула из-под кровати тяжелый сундук. Здесь хранились деньги, собранные с трех уездных земель. Сундук весил немало, и девушка взяла только два тугих кошеля, набитых золотом, и один с серебром.

Задвинув сундук обратно под кровать, Алейна щедро плеснула масла из светильника на перину и запалила ее. Выходя из комнаты, она обернулась, глянула на разгорающееся пламя и ухмыльнулась. Ну а украсть лошадь, пользуясь возникшей из-за пожара суматохой, было не трудно.

Спустя три года ее представили ко двору. Она нашла богатого покровителя, которого сводила с ума ночами, проделывая в постели такие трюки, которые не могли повторить ни темнокожие невольницы, ни раскосые дочери Желтых островов, ни местные жрицы любви.

Алейна не хотела еще раз ошибиться и предстать перед королем необразованной и неумной шлюхой, пусть и с прелестным лицом и роскошным телом. По ее просьбе, покровитель нанял учителей географии, математики, изящной словесности, танцев и верховой езды.

Единственной, кого Алейна призвала к себе из прошлой жизни, была старая цыганка Шэла. В борделе та делала аборты, принимала роды и как могла следила за здоровьем шлюх. Алейна знала, что Шэла способна на большее, и решила держать полезную женщину при себе. Как всегда, золото устранило все недопонимания между новой хозяйкой Шэлы и «мамкой» борделя.