Фауст: о возможном

Франсуа представил меня Леди Лауре – молодой вдове, известной в городе благодаря своему покойному мужу, имевшему непосредственное отношение к политике. Леди Лаура собирала у себя самых значимых и серьезных людей, в основном мужчин, с тем чтобы накормить их отменным обедом и получить необходимую ей порцию мужского внимания. Она оказалась женщиной весьма приятной и интересной. Она была, однако, не особенно красива, но в ее манере держать себя было что-то, завоевывавшее ей расположение и затем любовь многих окружавших ее мужчин. Ее волосы естественного соломенного оттенка всегда были красиво собраны в греческую прическу, глаза серого цвета были не очень большими, самой обычной продолговатой формы, но благодаря бровям и мимике она придавала им такие выражения, что способности ее «делать глазки» позавидовала бы самая модная хозяйка салона. Она в первый же вечер отвела меня и виконта в особый уголок ее гостиной, где другие молодые люди только что сели играть. Ставки были невысоки, и мы присоединились к игравшим. Сыграв две партии и выиграв незначительную сумму каждый, мы покинули стол. – Лично я нахожу карточные игры до невозможности скучными, – сказал мсье Жорж леди Лауре. – Здесь все зависит лишь от того, какая выпадет карта, и, если раздающий не смухлевал, то ход игры определен заранее. Если допускать возможность шального выигрыша, то уж лучше держать пари.

При этих словах глаза леди Лауры озорно заблестели, и она легонько шлепнула Жоржа по ладони, как бы порицая его любовь к скверному развлечению. Но глаза выдали в ней самой заядлую спорщицу. Вечер мы закончили приятным разговором ни о чем – одним из тех светских заранее продуманных разговоров, которые всегда приходят на помощь в моменты неловкости – после чего все, уже далеко за полночь, разъехались по домам и другим местам для продолжения веселья.

Как ни странно, Маргарита ни разу не упрекнула меня в моих ночных прогулках. Я не чувствовал, что эта женщина как-то претендует на мое внимание в большей степени, нежели я намерен ей его выказывать. Я вспомнил Франсуа, который когда-то советовал мне завести любовницу, правда, он советовал выбрать ее себе из замужних дам, и понял, что Маргарита сейчас как раз была моей любовницей. Мы встречались не так часто, иногда раз в неделю, иногда два, и все наши встречи были посвящены плотским утехам. Маргарита никогда не делилась со мной своими переживаниями. Если она была грустна, то на мои вопросы отвечала, что мне это лишь кажется. Я не выпытывал правды, вернее, я верил ей; скорее всего, я верил этим оправданиям, потому что на самом деле мне было все равно, мне не хотелось думать, в чем истинная причина ее страдания, я ленился заглянуть в ее душу, почувствовать ее переживания.