Фаворит

Я резко обернулся.

– Он спрашивал вас в субботу в Ливерпуле, но я сказал, что вы, может быть, приедете сюда, поскольку мистер Грегори упоминал на прошлой неделе, что завтра вы будете скакать на Адмирале. – Клем рассеянно поднял седло и разглаживал его рукой.

– А Джо не сказал, что именно? – спросил я.

– Он хочет показать вам кусок коричневой оберточной бумаги, на котором что-то написано. Он сказал, что это вас заинтересует, хотя я не вижу в этом ничего интересного. Про какой-то курятник, если я правильно понял. Он вытащил эту бумажку в раздевалке в Ливерпуле, расправил ее на скамейке, аккуратно сложил и сунул во внутренний карман пиджака. И при этом хихикнул. По-моему, он немножко выпил тогда, но ведь это было после Национальных скачек, тогда все выпили. Он сказал, что на бумажке сплошная тарабарщина, но это может оказаться уликой. Я спросил, уликой против чего? Он не хотел говорить, да я и сам был слишком занят, чтобы возиться с этим.

– Я его увижу и все выясню, – заверил я. – Бумажка при нем, ты не знаешь?

– При нем. Он только что похлопывал себя по карману, спрашивая, здесь ли вы, и я слышал, как бумажка там шуршала.

– Спасибо, Клем, – сказал я.

Заезд кончался, победителя повели расседлывать, и от трибун к весовой устремились сотни возбужденных болельщиков. Я стоял у двери, ожидая Джо, и прислушивался к разговорам. Я узнал, что Ливерпуль всех разочаровал, а для говорившего стал чистейшим убытком. Я там не был, я был слишком занят, разрабатывая плечевые мускулы, чтобы вернуть утраченную силу.

Сэнди на ходу похлопал меня по спине и сказал, что чертовски рад опять видеть на горизонте мою физиономию и что я похож на плохого актера, играющего Человека, Который Смеется.

– Ты видел Джо? – продолжал он. – Он тут все пищал, что ты ему нужен.

– Да, мне передали, – сказал я. – Я как раз его жду.

Двое журналистов кинулись расспрашивать меня об Адмирале и о моих планах для утреннего выпуска газет. Сэр Кресвелл Стамп удостоил меня кивком и характерным оттопыриванием верхней губы, что у него означало улыбку.

Удовольствие, которое я испытывал, снова окунувшись в родную стихию, было несколько испорчено Дэном, шагавшим по лужайке рядом с потрясающе красивой девушкой. Он без умолку что-то рассказывал ей, а она доверчиво смотрела на него и смеялась. Это была Кэт.

Увидев меня, они ускорили шаг и подошли ко мне, улыбаясь.

Это была удивительно красивая пара, оба черноволосые и грациозные – все-таки они необычайно подходили друг другу. Кэт, уже привыкшая к моему шраму, который она хорошо разглядела во время ланча несколько дней назад, приветствовала меня коротким: «Кого я вижу!» В тоне ее – увы! – не было и намека на что-либо интимное. Кэт взяла меня под руку и попросила пройтись с ней и Дэном вдоль скаковой дорожки – она хотела наблюдать за следующим заездом.

Я взглянул на Дэна. Он чуть улыбнулся, но его темные глаза смотрели на меня непроницаемо и неприветливо. Мои мускулы тоже невольно напряглись, когда я увидел его с Кэт. В данный момент я понимал его чувства. Поэтому моя следующая фраза была продиктована не только желанием настичь Клода Тивериджа, но и беспокойством за судьбу нашей с Дэном дружбы.

– Я не могу, – сказал я. – Мне нужно срочно найти Джо Нантвича. Может быть, после… если вам наскучит гулять.

– Хорошо, Алан, – откликнулась Кэт. – Может быть, мы потом вместе выпьем чаю? – Она повернулась и бросила мне через плечо: – Еще увидимся. – В этих словах и сопровождавшей их улыбке мне была ясно видна насмешка над ревностью, которую она во мне возбуждала.

Наблюдая за ними издали, я забыл о Джо и теперь отправился искать его. Ни в весовой, ни в раздевалке его не было.

Пит вырос передо мной, как башня, когда я вернулся на свой пост у дверей. Он приветствовал меня, словно давно потерянного друга. Шляпа на его голове была сдвинута на затылок, широким плечам было тесно в пиджаке. Он добродушно оглядел мое лицо.

– А они неплохо тебя сшили, знаешь? В последний раз, когда я тебя видел, ты был весь залит кровью. Ты, наверно, так и не помнишь, что с тобой произошло?

– Нет, – проговорил я с сожалением. – Иногда мне кажется, что… но я не могу удержать мысль.

– Может, это и к лучшему, – сказал он, желая меня утешить, и поправил тесемку скаковых очков, собираясь идти в весовую.

– Пит, ты не видел Джо? Говорят, он искал меня.

– Да, искал, – кивнул Грегори. – В Ливерпуле он тоже искал тебя – очень хотел тебе что-то показать, какой-то адрес, что ли, написанный на коричневой бумаге.

– Ты видел эту бумагу? – спросил я.

– Вообще-то, видел, но Джо меня раздражает, и я не стал с ним задерживаться. Кажется, там было написано «Чичестер».

– Ты не знаешь, где найти Джо?

Губы Пита презрительно скривились.

– Я видел, как этот нахал зашел в бар десять минут назад.

– Уже! – воскликнул я.

– Жалкий пьянчужка, – пробурчал Пит без всякого сочувствия. – Я бы не позволил ему сесть на свою лошадь, даже если бы, кроме него, на свете не осталось ни одного жокея.

– В какой бар он пошел?