Фаворские. Жизнь семьи университетского профессора. 1890-1953. Воспоминания

С нетерпением мы ждали каждый день почтальона — Петра Ивановича. Первый год, пока мы не получали газет, он заходил, только когда бывали нам письма. Он тоже угощался чаем, а время от времени получал и денежную мзду. Правительство Казахстана очень щедро снабжало эвакуированных академиков: всегда были мясо, масло, сахар, мука, крупы. Нам на сухой паек давали еще плоские фанерные ящички с витаминизированными конфетами — горошком, которые дети называли «пуськами». Овощи получали с огорода, картошку впоследствии сажали сами. Не было только ни ягод, ни фруктов, ягоды мы потом собирали сами. Мария Маркеловна прекрасно организовала наш быт, недаром А. С. Орлов говорил, что она министр. В домике у нас было чисто, уютно, дружно. Мария Маркеловна со свойственной ей доброжелательной общительностью не только перезнакомилась с академическим коллективом, но и со служащими на курортах и его различных базах. В Боровом, как и везде, молодых мужчин не осталось, все были на фронте, работали женщины и старики. Мария Маркеловна знала семейные обстоятельства большинства обслуживающего персонала, где могла, помогала или просто навещала, своими разговорами и милым участием старалась облегчить нелегкую жизнь.

Другие академические дамы, за немногим исключением, держались в стороне от местного населения, может быть, это объяснялось тем, что, живя на всем готовом, они не приходили с ним в соприкосновение. Очень хорошие, дружеские отношения создались у нее и с директором курорта, Евгенией Захаровной. Иногда мы с Марией Маркеловной навещали ее в маленьком домике на краю поселка, где она жила. Вообще, я часто сопровождала Марию Маркеловну, когда она навещала своих боровских знакомых. Но, лишенная способности быстро сходиться с людьми, я обычно мало участвовала в разговорах. Чудесная природа, прекрасная летняя погода, как хорошо можно было бы здесь жить, если бы не война! Если бы не постоянное, гнетущее чувство тревоги, постоянное ожидание известий, писем или телеграмм. Мысль об Алеше ни на минуту не оставляла меня, аккуратно через день садилась я вечером за стол в столовой писать ему очередное письмо. Телеграммы тогда можно было посылать только не больше двадцати слов вместе с адресом, изредка удавалось посылать молнию.

Алеша по-прежнему был в Ленинграде, в тех же казармах. В квартире на Маклина оставались Михаил Николаевич и Таня с Никой, он их изредка навещал, иногда он бывал и дома у Кати, которая всегда старалась его чем-нибудь угостить. Мария Маркеловна так вела хозяйство, что у нее всегда в доме были известные запасы круп, муки, сахара, масла и т. п. Уезжая в эвакуацию, она взяла часть с собой, а часть оставила Кате. Впоследствии эти запасы существенно помогли Кате пережить блокаду. Ольга Артемьевна уехала с Андреем Римским-Корсаковым и его женой, с которой он незадолго перед тем опять сошелся, и с Аликом в Казань, куда был эвакуирован Физико-технический институт, где работал Андрей. Михаил Николаевич с ними ехать отказался. Таня не захотела уезжать из Ленинграда, так как Всеволод был на фронте под самым Ленинградом, и осталась вдвоем с Никитой, которому не было и двух лет.

В Казань было эвакуировано много различных учреждений, в том числе и ряд институтов Академии наук, Технологический институт и др. В Казань уехал А. Н. Крылов — Надежда Константиновна не захотела ехать в Боровое. Мария Михайловна поняла, что она боится туда ехать из-за своей болезни: в Казани были доктора и больницы, а в Боровом на всех академиков был один врач — Софья Савельевна Слиозберг. С ними вместе уехала и Евгения Николаевна. Здоровье Надежды Константиновны быстро ухудшалось, и через несколько месяцев ее не стало. Евгения Николаевна ухаживала за ней и написала обо всем Марии Маркеловне. Смерть эта глубоко опечалила Марию Маркеловну, она были искренне привязана к этой удивительно симпатичной женщине. Евгения Николаевна осталась с А. Н. Крыловым и опекала его до самой его смерти, под конец они, по-видимому, зарегистрировались, чтобы Евгения Николаевна была обеспечена после его смерти.

6.2. Боровое, Боровое… Ах, если бы не война! Преподавание в школе. Алеша в блокированном Ленинграде. Жизнь в Боровом