Фаза ингибиторов

Судя по личному опыту Сидры и имевшимся сведениям об Арарате, воздухом можно было без особых сложностей дышать. Она открыла верхний люк, и мы втроем выбрались на спину «Косы». Стояли на небольшой огороженной платформе, точно бравые подводники, обозревающие новый континент.

– Дыши, – подбодрила меня Сидра, когда всем стало ясно, что мне не удается вдохнуть полной грудью.

– Я забыл, каково это место на вкус, – проговорил Пинки и мощно чихнул, обильно забрызгав ярко-зеленой жижей рукав. – Все-таки снаружи лучше, чем внутри. – Присев, он обтер рукав о поверхность «Косы». – Давай, корабль, попрактикуйся. Если не сумеешь справиться с каплей здоровых свиных соплей, то у нас куда больше проблем, чем нам кажется.

– Вспоминаешь прошлое? – осторожно спросил я.

Пинки кивнул:

– Мы млекопитающие, Вонючка. Обоняние и вкус значат для свиней даже больше, чем для людей. – Он фыркнул и наморщил рыло, будто готовясь еще раз чихнуть. – Тут случилось и хорошее, и плохое. В основном плохое. Но теперь, снова почувствовав запах, я вспоминаю и хорошее. Антуанетту, Ксавьера, старых друзей. – Он покачал головой, будто стыдясь собственных мыслей. – Их давно уже нет, но такое ощущение, что мы просто где-то разминулись, и если немного подождать, они вернутся. – Его голос зазвучал тише. – Я хотел бы снова увидеть друзей.

Сидра протянула руку, и ограждение исчезло. На хребте корабля образовалась плоская дорожка, до самого утолщения на хвосте – там, как я теперь понял, находилось гипометрическое устройство. Мы прошли по дорожке в сторону суши, где хвост соприкасался с поднимавшимся из воды склоном. На боку корпуса выросли похожие на ступени скобы, с помощью которых мы преодолели последние десять метров до твердой почвы Первого лагеря. Наши ботинки зашлепали по покрытому слизью камню.

Мы то и дело спотыкались и оступались. С собой не взяли почти никакого снаряжения, а одеты были практически в то же, что носили на корабле. Нуждаемся ли мы в какой-либо защите, понять было трудно. Липкий влажный воздух мог секунду спустя смениться пронизывающе холодным. Если бы мы решили, что нужна дополнительная одежда, пришлось бы за ней вернуться или велеть роботам-слугам ее принести.

Я не сводил взгляд с неба, зачарованный его гипнотически сияющими просторами. Хотя я прекрасно понимал, что атмосфера не собирается улетать в космос, было не по себе от мысли, что моя жизнь зависит от этой тонкой воздушной прослойки, удерживаемой на месте лишь собственной тяжестью. Пока мы садились, над нами собрались грозовые тучи, покачиваясь над головой, будто любопытствующие великаны, и щеку обожгли несколько дождевых капель. Пинки снова чихнул, и споткнулась Сидра, пытаясь скрыть бросавшие ее в дрожь воспоминания.

– Что это с ней? – спросил Пинки.

– С тех пор как мы вышли из криокапсул, она явно что-то от нас скрывает.

– Нам нужны вы оба, Вонючка. И теперь, когда нет леди Арэх, тем более.

– Знаю, – кивнул я.

Мы пробирались сквозь зеленую кайму, пока не оказались на более сухом пространстве, над которым нависали раковины. Они имели цвет облаков и лишь слегка просвечивали. В некоторых местах в них были прорезаны человеческих размеров окна и двери, на что наверняка потребовалось немало времени и сил, поскольку отверстий было не так уж много. Польза этого инопланетного материала заключалась в его изумительной прочности, но по той же причине с ним было крайне тяжело работать. Нетрудно было представить, как ценили поселенцы все, что помогало им пережить непогоду Арарата.

Исследуя образовавшиеся возле раковин груды, мы обнаружили, что хижины и палатки, смятые, как бумажные игрушки, превратились в слежавшуюся сырую массу. Может, там и лежало что-нибудь полезное, но чтобы его извлечь, пришлось бы провести основательные раскопки. Сидра отыскала останки аппарата на воздушной подушке, который нам бы весьма пригодился для полета над водой, но он оказался в таком состоянии, что проще было поручить «Косе» сотворить новый.

Внутрь раковин вели находившиеся на уровне земли проемы. Некоторые были естественного происхождения – арки или трещины, уже имевшиеся до прибытия поселенцев. Другие явно были прорезаны человеческими инструментами – некоторые размером с дверь, а некоторые достаточно высокие и широкие, чтобы можно было переместить в укрытие тяжелое оборудование или груз. Пару раз попадались выцветшие, но все еще читаемые символы или надписи над дверями, вроде «Центр удобств» или «Служба безопасности», напоминая, что это был не просто временный форпост, а жизнеспособная самоуправляющаяся община, как на этом острове, так и на других, во многом похожая на Солнечный Дол, только небо здесь состояло из воздуха, а не из камня. Интересно, сумел бы я приспособиться к здешнему бытию?