Фельдмаршал

К этому времени с обеих сторон уже обменялись заложниками, аманатами.

– Теперь можно ехать на встречу со свояком! – сказал Густав советникам.

Вернувшийся гонец сообщил, что король Кристиан желает провести встречу у себя.

– Ну, что же, поедем тогда к нему мы! – подвёл Густав итог совещания с советниками по этому делу. Он, знающий замашки властных людей, таких же, как он сам, не доверял никому…

После обеда они отправились на встречу с Кристианом. Галера с Густавом и его советниками подошла к островку, на котором расположился станом Кристиан, пристала к берегу. Матросы положили с галеры мостки прямо на песок.

Раньше Густава ступил на мостки маршал Ларс Сиггельзон, протянул ему руку, чтобы помочь сойти на берег. Но в этот момент галеру качнула волна, мостки разъехались – и маршал полетел в воду, с протянутой в его сторону рукой…

Кругом засмеялись. Матросы вытащили маршала из воды. Мокрый, с него стекала вода, он выглядел комично. Это маленькое происшествие развеселило и самого маршала. Он смеялся со всеми над собственной неловкостью.

Густав же посчитал, что это хороший знак и переговоры пройдут успешно.

Кристиан встретил его тут же на берегу. Они обнялись сердечно, словно два хороших друга.

День был прекрасный, тёплый. С моря дул лёгкий бодрящий бриз.

И они устроились на берегу, в креслах, хотя неподалёку стоял огромный шатёр, украшенный крестами, а на нём развевался флаг с датским гербом.

Советники же встали рядом, у их кресел.

Первые минуты встречи Кристиан и Густав обоюдно справились о здоровье семейных.

Затем шталмейстер[89] Густава, по его знаку, выехал верхом на коне на поляну перед собравшимися, чтобы показать своё мастерство, развлечь королей и придворных.

Сначала он промял коня, сделав круг. Затем пустил его ритмичной рысью. Но на третьем круге конь сбился с ритма, споткнулся… И шталмейстер полетел через его голову на землю…

Хохот был всеобщим… Когда все успокоились, советники отошли в сторону, сели на лавочки поодаль от королей.

И дальше беседа Кристиана и Густава прошла наедине.

Их люди только следили за ними издали, готовые прийти на помощь по каким-нибудь вопросам, требующим их участия.

– Мой друг! – обратился Кристиан к Густаву. – Тебе стоит остерегаться тайных заговоров у себя дома, в Швеции! Папежинцы не простили и никогда не простят тебе того, что ты сделал с ними в Швеции! Австрийский же дом, Габсбурги, не простят уже нам с тобой нашего узника, короля Кристиана II… Подумай об этом! И будь готовым дать отпор заговорщикам!

– Ты знаешь кого-нибудь из них? – спросил Густав и напрягся, готовый услышать имена своих врагов. – Тогда скажи!..

Кристиан отрицательно покачал головой.

– Нет, не знаю! И я не хотел бы ошибиться, показав на невинного!.. Мне только доносят, что есть такие: мутят тех же шведов, что сбежали от вас из Швеции!

Он налил себе и собеседнику вина. Они выпили.

Разговор затянулся, был откровенным.

– А как ты считаешь: стоит ли заключать союз с Францией? – спросил Густав свояка. – С тем же Франциском I?

– Да. Это будет противовесом императору! Тот ведёт сейчас войну с турками! Вроде бы ему не до нас! Но всё равно настраивает здесь, на севере, заговорщиков, чтобы помочь своему шурину, нашему узнику!..

Они снова выпили. Теперь разговор зашёл о заключении мира между их обоими государствами.

Густав охотно согласился на это. И они условились, что договор будет заключён на пятнадцать лет, уполномоченные подготовят все необходимые документы.

Кристиан слегка передёрнул плечами. Уже подошёл вечер, становилось прохладно.

– Пора уже и по домам! Поздно! – ответил он на предложение Густава, поехать к нему в гости.

Подошло время прощания. Простились они так же сердечно, как и встретились.

Кристиан поднялся на борт своей галеры. В это время вдали, на море, послышалась канонада холостыми выстрелами пушек шведского флота…

Густав вернулся в свой стан. Удачно проведённая встреча подняла у него настроение. И он велел угощать датских аманатов. Застолье затянулось до полуночи.

Один из аманатов, датский советник, здоровяк, оказался славным малым. Подвыпив, он расчувствовался, чуть не лез целоваться к Густаву, откровенно и бесшабашно провозглашал вечный мир между Данией и Швецией…

– Такая вечность часто сокращается соседом! – в ответ шутил Густав…

Следующий день они провели в играх и так же в застолье.

* * *

Через год, двадцать пятого июля 1542 года, у Густава родился третий сын, Магнус. Три года спустя супруга подарила ему дочь Анну, ещё через три года – Софию, затем через год Елизавету и наконец четвёртого октября 1550 года появился ещё сын Карл.

– Совсем как у Сванте Стуре и Мереты! – шутил Густав.

Да, как и у четы Стуре, у него в семье тоже сыпались дети, как яблоки с яблони.

После рождения Карла, в середине августа следующего года, королева Маргарита простудилась, когда они отдыхали на небольшом островке озера Меларен. Простуда, вроде бы лёгкая, уложила её в постель.